Особенно,... 
.
Очередная сказка о Золушке 
36 
У него появилось предчувствие, что этот замечательный вечер может оказаться последним земным раем, которого ему удалось вкусить.
«Ты не знаешь, как жить. — Слова его второй жены прозвучали в голове как эхо. — Ты только и можешь, что беспокоиться об обязанностях. Ты не умеешь развлекаться».
Когда они приехали домой, Энни потихоньку пробралась к себе в спальню, словно одна из двенадцати принцесс. Если их роман с Синклером перейдет в настоящие отношения, тогда все рано или поздно узнают об этом.
Она нахмурилась. Почему принцессы в сказках все делали тайно, каждую ночь ускользая от своих принцев? Почему они не могли просто выйти за них замуж и жить долго и счастливо? Энни не помнила, чтобы эти истории содержали разумное объяснение. Может, героини были вовсе не принцессами, а простыми экономками, которым приходилось вставать до рассвета и мыть полы?
Синклер обращался с ней как с принцессой, и она все больше в него влюблялась. Стоило им оставить привычные роли, как оказалось, что разговаривать намного легче и интереснее.
Энни улыбнулась, прочитав записку, оставленную на подушке. «Спи до обеда!» — писала Кэтрин Драммонд.
Энни положила листок на прикроватный столик и, вздохнув, забралась под одеяло. Синклер. Ему удалось затронуть что-то совершенно новое внутри ее, подарив надежду на будущее. Скажут ли они всем об этом за завтраком? Как прозвучит их клятва верности в неумирающей любви, произнесенная над поджаренным омлетом?
Однако Энни так и не удалось отделаться от тревожного предчувствия.
Глава 9
Энни почти с точностью выполнила пожелание Кэтрин. Хотя она и поставила будильник на семь часов, но проснулась только в половине двенадцатого.
Она и в самом деле опять занималась любовью с Синклером? Иногда бывает трудно отделить сон от реальности. Даже кошмар. Нужно быть сумасшедшей, чтобы заниматься любовью с боссом.
Конечно, можно свалить всю вину на шампанское. Что случилось с ее самоконтролем, когда она осталась с ним наедине? О боже! Энни могла вспомнить слово в слово их разговор, но теперь он казался просто смешным. Романтика, сентиментальность хороши только при лунном свете.
«Я не буду жалеть об этом», — сказала она тогда, и действительно верила в это. Но теперь, спустив ноги на холодный дощатый пол, Энни засомневалась.
Все. Хватит. Быстро в душ и за дело. Пора заняться обедом. По крайней мере, готовка позволит ей какое-то время оставаться на кухне. Сделав глубокий вдох, Энни открыла дверь и вышла в коридор, надеясь ни с кем там не столкнуться.
— Опять в своих джинсах! — О, черт. В конце коридора, размахивая газетой, показалась Вики. — Что бы об этом подумали редакторы модных журналов!
— Сомневаюсь, что они станут беспокоиться на этот счет. — Она хотела, чтобы слова прозвучали небрежно, но получилось вымученно.
С приездом Вики их почтовый ящик стали наполнять всевозможные глянцевые журналы.
— Вот тут ты не права. — Вики вошла следом за Энни на кухню и положила на стол газету.
Энни замерла, увидев на развороте свои фотографии.
— Что… — Она прищурилась, пытаясь разглядеть заголовок. — «Таинственная незнакомка в шикарном платье». Почему они это напечатали?
— Потому что прошлой ночью ты всех заставила заговорить о себе. — Сложив на груди руки, Вики смерила ее победным взором. — Ну потом, кажется, вы с Синклером пропустили ужин.
Ужин? Энни и не знала, что там был еще какой-то ужин. Они съели устриц и… Теперь она понимала, откуда пошла эта болтовня про афродизиаки.
— Там были корреспонденты из модных изданий. Конечно, их заинтересовала как сама обладательница платья, так и его дизайнер.
— Кем бы он ни был, он все равно уже умер. — Энни подошла к столу, чтобы поближе рассмотреть фотографии.
На одной она танцевала с Синклером, платье образует вокруг них серебристое облако. На другой они прогуливалась по террасе. На третьей Синклер обнимает ее за талию, его пальцы словно стремятся проникнуть сквозь ткань.
— Но они-то этого не знают. Наверное, думают, что это от Баленсиага. — Вики расхохоталась. — Давно я так не веселилась!
— Где Синклер? — тихо спросила Энни.
Видел ли он уже фотографии, которые так беззастенчиво представили их всему миру?
— Все утро просидел на телефоне. Работа, я думаю. Нет, ты только взгляни, он просто весь так и сияет.
36 
