Особенно,... 
52 
— Да, — сказала она почти неслышно, опустив голову. — Я буду спать с тобой, когда мы поженимся, и, независимо от того, как меня это пугает, я стану твоей.
Николас вздохнул и наклонился вперёд, чтобы упереться локтями в колени в позе совершенного изнеможения.
— Только это спасло тебя сегодня вечером, — признался он коротко. — Ты на самом деле испугалась, ты не притворялась. С тобой действительно грубо обошлись, не так ли, Джессика? Но я не хочу слышать об этом, я не смогу справиться с этим сейчас.
— Хорошо, — прошептала она.
— И прекрати изображать приблудного котёнка! — закричал Николас, вскакивая на ноги и сердито подходя к окну. Он засунул руки глубоко в карманы и стоял, глядя в замешательстве на ярко освещённые улицы. — Я позвоню матери завтра, — сказал он, стараясь успокоиться. — И я попробую закончить все свои встречи пораньше, чтобы мы смогли купить тебе свадебное платье. Так как мы должны будем пожениться на острове, все приготовления там будут сделаны, — с горечью добавил он.
— Почему мы должны пожениться на острове? — нерешительно спросила Джессика.
— Потому что я вырос там, — прорычал он. — Остров принадлежит мне, а я принадлежу острову. Местные жители никогда не простят мне, если я сыграю свадьбу не там, а где-то ещё, без всех этих традиционных празднований. Женщины начнут суетиться над моей невестой, мужчины захотят поздравить меня и надавать советов по обращению с женой.
— А твоя мать?
Николас обернулся, чтобы посмотреть ей в лицо, и взгляд его стал тяжёлым.
— Она будет в шоке, но ни о чём не станет меня расспрашивать. И позволь предупредить тебя, Джессика, прямо сейчас: если ты когда-либо сделаешь хоть что-нибудь, что ранит или оскорбит мою мать, я заставлю тебя пожалеть о том, что ты родилась на свет. Независимо от того, через что ты прошла раньше, это покажется тебе царствием небесным по сравнению с адом, который я тебе устрою.
Ей стало трудно дышать при виде ненависти в его глазах. Она пыталась защититься и отчаянно выкрикнула:
— Ты же знаешь, я совсем не такая! Не пытайся сделать из меня злодейку, ведь я никогда не обижу твоих близких, потому что ты любишь их! Я не хотела, чтобы всё это произошло между нами.
— Я вижу, — сказал он мрачно. — Ты предпочла бы, чтобы я был столь же легковерен, как Роберт Стэнтон, который видел только твоё ангельское личико и готов был дать тебе всё, что ты захочешь. Но я знаю, чт? ты из себя представляешь, и ты не заманишь меня невинностью, как сделала это со стариком. У тебя был выбор, Джессика. Как моя любовница, ты имела бы испорченную репутацию, но жила бы, как королева. Как моя жена, ты будешь иметь моё имя и мало что ещё, но ты сделала свой выбор и будешь жить с этим. Только не ожидай больше щедрого содержания, подобного тому, что я предлагал тебе раньше, и, прежде всего, помни, что я — грек, и после свадьбы ты будешь принадлежать мне душой и телом. Подумай об этом, любимая, — он придал ласковому выражению ядовитый вкус, и она вздрогнула от жестокости его тона.
— Ты неправ, — сказала она дрожащим голосом. — Я совсем не такая, Николас, ты же знаешь, что нет. Почему ты говоришь такие ужасные вещи? Пожалуйста, позволь мне рассказать тебе, как это было…
— Я не интересуюсь тем, как это было, — закричал он внезапно, его лицо исказилось гневом, с которым он больше не мог справиться. — Разве ты не знаешь, когда надо замолчать? Не провоцируй меня!
Дрожа, Джессика отвернулась от него и направилась в спальню. Нет, она не могла сделать этого. Независимо от того, как сильно она любила его, было ясно, что Николас никогда не полюбит её, и, если она сделает ошибку, выйдя за него замуж, он превратит её жизнь в кошмар. Он никогда не простит ей, что она довела его до такого состояния, что он согласился на брак. Николас горд и вспыльчив, и, как он и сказал, он грек. Греки никогда не забывают обид, грек пойдёт на всё ради мести.
Было бы лучше полностью порвать с ним и никогда больше не видеться. Немыслимо забыть его, невозможно, но она понимала, что и никакие супружеские отношения между ними невозможны. Она жила под гнётом презрения и подозрительности незнакомых людей, но не могла принять такого отношения от собственного мужа. Настало время оставить Англию навсегда и вернуться в Штаты, где она сможет жить в тихом уединении.
— Положи его на место, — раздался от двери неумолимый голос Николаса, когда она достала свой чемодан из стенного шкафа.
52 
