Особенно,... 
53 
Побледнев, Джессика бросила на него потрясенный взгляд.
— Это единственный выход, — умоляюще сказала она. — Ты же наверняка понимаешь, что брак между нами не сложится. Позволь мне уйти, Николас, пока мы не разорвали друг друга на части.
Его рот цинично скривился.
— Отступаешь, когда поняла, что не сможешь обвести меня вокруг пальца? Это не сработает, Джессика. Мы поженимся на следующей неделе… если только ты не хочешь заплатить за выписку из этой гостиницы без меня?
Она знала, что он имел в виду, и вздёрнула подбородок. Потом молча запихнула свой чемодан назад на полку и закрыла дверь.
— Я так и подумал, — пробормотал он. — Выкинь из головы идею о бегстве от меня или пожалеешь об этом. Теперь иди сюда и садись. Я закажу обед в номер, и мы обсудим детали нашего соглашения.
Николас говорил об этом так хладнокровно, что последняя вещь, которую она хотела, — это разговор с ним, но она пошла вперёд и, не глядя на него, села на диван.
Николас заказал обед, не спрашивая её предпочтений, потом вызвал Андроса, который жил этажом ниже, и велел ему придти в номер через час и взять с собой блокнот для записей. Потом он положил телефонную трубку и подошёл, чтобы занять место на диване возле неё. В тревоге Джессика отодвинулась подальше от него, и он издал короткий лающий смешок.
— Очень странное поведение для предполагаемой невесты, — усмехнулся он. — Крайне надменное. Я не позволю тебе совершать ничего подобного, ты же знаешь. Я плачу за право трогать тебя, когда захочу и как захочу, и не потерплю больше никакого притворства.
— Я не притворяюсь, — возразила она гневно. — Ты же знаешь, что нет.
Николас задумчиво посмотрел на неё.
— Да, полагаю, ты не притворяешься. Ты боишься меня, не так ли? Но ты будешь делать всё, что я захочу, сразу после того, как я женюсь на тебе. Очень жаль, но всё это убивает во мне любое чувство сострадания, которым я, возможно, обладал.
Его нельзя было переубедить. Джессика затихла и попыталась собрать воедино обрывки своего достоинства и самообладания. Он был разъярён, и её попытки доказать свою целомудренность лишь ещё больше злили его, так что она решила соглашаться с ним во всём. Если ничто иное не могло спасти её гордость.
— Нечего сказать? — насмешливо спросил он.
Она холодно пожала плечами:
— Зачем попусту тратить время? Ты, так или иначе, будешь делать то, что пожелаешь, и потому я вполне могу начать готовиться к поездке.
— Это подразумевает, что ты согласна выйти за меня замуж? — тон был насмешливым, но в глубине его она ощущала серьёзность, и Джессика поняла, что он не был уверен, что она останется.
— Да, я выйду за тебя замуж, — ответила она. — На тех же самых условиях, на которых я согласилась стать твоей любовницей.
— Ты отступила от них, — подчеркнул он недоброжелательно.
— Больше этого не повторится.
— А у тебя больше и не будет такого шанса. Те же самые условия, да? Помнится, ты не хотела жить со мной, — само собой разумеется, это условие отклоняется.
— Так же, как и соглашение о деньгах, — сказала она, глядя на него зелёными глазами, непроницаемыми и таинственными, скрывающими напряжённость и глубину мыслей. — Мне не нужны твои деньги. Если я чего-нибудь захочу, то оплачу это сама.
— Это интересно, хотя и неубедительно, — он растягивал слова, положив свою сильную загорелую руку ей на шею и слегка поглаживая её кожу. — Если ты выходишь за меня замуж не из-за моих денег, то почему ты выходишь за меня? Ради меня самого?
— Да, — призналась она, смело встретив его пристальный взгляд.
— Хорошо, потому что это — всё, что ты получишь, — пробормотал Николас, наклоняясь к ней, как будто её рот неумолимо притягивал его.
Его губы сердито впились в её, руки были сильными и наказывающими, он притянул её ближе к себе, но она не сопротивлялась. Джессика расслабилась, мягко прильнула к нему и позволила ему терзать свои губы, пока его гнев не начал таять, но голод желания в нем стал ещё сильнее. Тогда она нерешительно поцеловала его в ответ, и давление его жёсткого рта уменьшилось. Долгий поцелуй дал выход его неистовому гневу, и Джессика почувствовала, что он успокаивается, хотя страсть его нарастала. Теперь он был готов подождать: он знал, что она будет принадлежать ему через неделю. Николас отодвинулся и пристально посмотрел в её бледное лицо, на мягкие дрожащие губы, затем снова жадно поцеловал её.
53 
