Особенно,... 
47 
– Ты пришел оправдывать Рауля, а мне не хочется этого слышать.
– Ладно, – встал с кровати Давид и направился к выходу. – Адьес!
– Эй… Погоди, – сбавила я обороты.
Он, уже взявшись за дверную ручку, оглянулся и посмотрел на меня таким ледяным взглядом, что по моему телу прокатилась волна озноба. Словно желая закрыться от холода, вымораживающего внутренности, я ссутулилась и обхватила колени руками. Что он и в самом деле за человек? Сложный. Противоречивый. Неприятный, с одной стороны, грубостью, резкими репликами, проницательностью и, в то же время обладающий странным магнетизмом. Находясь рядом с Давидом, хотелось либо с ним поругаться, либо… завоевать его уважение и расположение. Второе мне не удалось. Я, похоже, вступила на дорожку Лауры.
«Бедная», – подумалось мне о сестре Рауля. Рядом с этим демоном должна находиться такая «святоша», как Нурия, от которой тихим свечением исходит немое обожание, а не чертенок типа Лауры.
– Так бы сразу. Почему вы, женщины, такие? К чему эти лабиринты, если дорога все равно приведет к одной цели? Чего бы ни касалось дело, вам обязательно нужно все усложнить так, что сам дьявол, ваш «крестный папа», за рога хватается. Простые вещи не должны быть сложными, Анна.
– Ты пришел философствовать или рассказывать мне о Рауле что-то такое, что бы заставило меня плакать от умиления?
– Так не пойдет, – вдруг иным тоном – спокойным, из которого ушли ноты сарказма, произнес Давид. – Либо ты меня слушаешь и не перебиваешь, либо я ухожу и оставляю тебя и дальше фантазировать на любимую тему «Рауль и Ракель».
Я, сдаваясь, кивнула.
– Очень хорошо. Постараюсь быть кратким. У Ракель есть старший брат Манэль. Друг Рауля и мой троюродный брат.
– Ракель тебе приходится троюродной сестрой? – удивилась я.
– Да. Но к рассказу это не имеет отношения. Ты обещала не перебивать, пока я не закончу, – сердито напомнил Давид. – Так вот, возвращаясь к Манэлю… Он отличный малый, но с некоторыми проблемами. Впрочем, если не знаешь о них, то и не скажешь, что Манэль болен. На первый взгляд с ним все в порядке. Ведет обычный образ жизни, и отличает его от других людей только то, что он постоянно должен принимать лекарства.
– Чем он болен? – спросила я, подумав об эпилепсии.
– Шизофренией, – ответил Давид с некоторым вызовом, словно ожидая от меня негативной реакции. Но я промолчала, никак внешне не выказав чувств.
– Многие люди отшатываются, стоит им только услышать о таком диагнозе, – сказал Давид, глядя на меня будто с одобрением и благодарностью. – Манэль растерял почти всех старых друзей, расстался с девушкой, замкнулся в себе, хотя раньше был очень общительным и веселым парнем. Увы… Такой диагноз – как клеймо. Первые признаки заболевания стали проявляться четыре года назад. Но тревогу мы забили не сразу. Вначале потешались над казавшимися нам смешными рассказами Манэля. Он, как я уже сказал, был парнем веселым, любил «выступить» на публику. Так что поначалу было сложно понять, всерьез ли он говорит такие вещи или просто из желания развеселить. Позже, когда высказывания и поступки Манэля стали принимать все более и более абсурдный характер, мы, близкие, забеспокоились. Увы, к сожалению, «дурачества» Манэля были не шуткой, а проявлениями болезни.
Он уже четыре года живет на таблетках. Когда принимает их – все в порядке. Но если прекращает, то случается приступ. Это же происходит и при смене терапии: не всегда новая оказывается удачно подобранной. Во время приступов Манэлю мерещится слежка, спецагенты, которые якобы собираются похитить его мысли или, напротив, внедрить чип, чтобы управлять его действиями. В общем, такой вот бред. Во время приступов он не агрессивен, но нуждается в специальной помощи.
Отвезти в госпиталь, где бы ему ввели лекарство, больного можно только с его согласия. Такие законы. Против воли госпитализируют лишь в некоторых исключительных случаях, и лучше не доводить до них…
Давид сделал паузу, во время которой внимательно рассматривал свои ногти, а потом вскинул на меня глаза и с видом кающегося грешника продолжил:
– Один раз чуть не произошло несчастье. К сожалению, в какой-то мере этому посодействовал я. У парня случился приступ, когда мы вдвоем находились у меня дома. Не церемонясь, я вызвал бригаду медиков, чтобы Манэлю на месте оказали помощь. Думал, так лучше… Но вид врачей ввел Манэля в такой ужас, в такую панику, что он… едва не выбросился в окно. Мы с тех пор предпочитаем по возможности обходиться уговорами. Но сама понимаешь, убедить человека с подобными проблемами обратиться за медицинской помощью в момент, когда везде чудятся «враги», очень сложно… Рауль уже несколько раз выручал в подобных случаях. Не знаю, какие слова он находит, а может, Манэль настолько доверяет ему, что готов следовать за Раулем куда угодно даже в приступе помешательства. Рауль едва ли не единственный из старых друзей, которые остались у Манэля.
47 
