Особенно,... 
28 
- Отец!
Барон повернул к одному из своих сыновей, тому, что был вооружён арбалетом, перекошенное от ярости лицо.
- Хватит с ним церемониться, позволь, я пристрелю его прямо сейчас!
- Нет! - рявкнул барон, и сразу стало ясно: без его указания никто здесь не посмеет сделать ни шагу. - Он будет умирать долго. Он ещё признается мне во всём, и проклянёт тот час, когда надумал обидеть мою дочь.
Барон отвёл глаза и опустил меч. В этот момент он отчего-то стал выглядеть намного более старым и каким-то...растерянным? Давно ли это мужественное лицо испещрили морщины? - подумалось мне. И седина, не появилась ли она тогда же, всего лишь несколько месяцев тому назад? Глядя на барона, я не сразу поняла, что он не менее пристально смотрит на меня.
- А это кто такая, твоя новая подстилка? - презрительно спросил он у графа.
- Она тут вообще совершенно ни при чём, - расстроенно сказал тот.
- Действительно ни при чём, - подтвердила я. - Я пришла сюда сугубо по работе.
- По работе? - саркастически усмехнулся барон. - Это по какой же? Что, Рейвен, женщины из дома свиданий обслуживают тебя на дому? Ты настолько обленился, что даже не желаешь прокатиться на лошади до их заведения?
- Я что, похожа на продажную женщину?!
Моему возмущению не было предела.
- Барон, она в самом деле пришла сюда по служебным делам, - вздохнул Рейвен. - Это газетчица, она собиралась взять у меня интервью. Отпусти её. Она действительно не имеет ко всему этому никакого отношения. Девчонка просто оказалась не в том месте не в то время.
Барон даже не перевёл взгляд в его сторону, всё это время продолжая сверлить меня глазами.
- Даже если бы я поверил этому ублюдку - а я не верю ему ни на грош, - заявил он, - я всё равно не смог бы тебя отпустить. Ты действительно оказалась в неправильном месте в неправильное время, так что придётся и тебе умереть вместе с ним.
- Как и множеству людей, должно быть, уже погибшим в этом замке? - с вызовом спросила я. - И всё это в качестве отмщения за жизнь вашей дочери?
- Да. - Кажется, барон даже не рассердился. - Именно так. И если для этой цели понадобится убить сто человек, или даже тысячу, я сделаю это, не задумываясь. - Он обернулся к своим сопровождающим. - Отведите их вниз и заприте в одной из камер. Я скоро туда приду и начну... Мне понадобится несколько часов.
Я судорожно сглотнула. Нас с графом выволокли из кабинета и потащили вниз по лестнице. На ступеньках, вытянув руку в сторону перил, лежал совсем молодой мальчик, должно быть, лет шестнадцати. Судя по одежде, он был одним из солдат гарнизона. Вот только кто в наш век, когда штурмы и осады давно остались позади, мог знать, что служба в замке окажется такой опасной... и такой короткой?
Когда мы приблизились к подвальному этажу, стало резко темнее. В коридор свет из расположенных над лестницей окон не проникал вовсе; на стенах плясали тени, повторяя танец венчавшего старые факелы огня. Нас затолкнули в пустую, просторную камеру и заперли её одним из длинных ключей, висевших на массивной связке. Похоже, разделаться с тюремщиком нападавшие тоже успели.
- Идём отсюда! - махнул своим соратникам баронет. - Посмотрим, как всё прошло наверху.
- Ральф! - Рейвен прильнул к прутьям решётки. Баронет обернулся. - Твой отец убит горем, но ты же должен понимать, что девушка ни в чём не виновата. Выпусти её. Барон даже о ней не вспомнит; ему нужен только я.
- И не подумаю, - отрезал Ральф. - Если она что-то для тебя значит, тем лучше.
- Боюсь, я оказал вам дурную услугу, - заметил граф после того, как до нас перестал доноситься шум удаляющихся по лестнице шагов.
- Дурную услугу мне оказал наш главный куратор, и если я выберусь отсюда живой, то придушу его собственными руками, - от души пообещала я. - Эта девушка... барон говорит правду?
Рейвен уставился на меня, как на умалишённую.
- Да, конечно, - едко сказал он. - А ещё у меня на ногах копыта, а в полнолуние прорезаются крылья, и я целую ночь с воплями кружу над башней. Я был лучшего мнения о твоей сообразительности, девочка. Такие страшилки рассказывают вечерком у костра подростки, чтобы товарищам похуже спалось. Чёрт, и надо же им было посадить меня именно в эту камеру! - вскричал он в сердцах.
28 
