Особенно,... 
35 
Мебели почти не было, видимо, ее выкинули. В одной из спален стояла кровать, купленная в «Икее» (почти точно такую же я приобрела и в свою квартиру), трюмо с зеркалом – старинное, вступающее в диссонанс с кроватью и современным одежным шкафом. В салоне находились пустая этажерка, столик и диван – все купленное в «Икее». Мне подумалось, что готовили этот дом к проживанию в срочном порядке.
– Давно, – нехотя ответила сеньора.
Но не успела я задать ей новые вопросы, как раздался звонок.
– О, это, наверное, Хуан – мой муж, – сказала Кармен, направляясь к входной двери.
Я осталась в гостиной и в то время, пока соседка разговаривала со своим супругом, пыталась осмыслить все, что мне удалось узнать за последнюю четверть часа.
Во-первых, неизвестный мне Петр зачем-то представил меня сеньоре Кармен как хозяйку этого дома.
Во-вторых, дом очень долгое время пустовал. Кому он принадлежал раньше? Почему хозяева его оставили? Где они сейчас? На эти вопросы я еще могу попытаться получить ответ у Кармен, как-никак она проживает по соседству и скорее всего была знакома с прежними владельцами. Но лучше уж отложить этот разговор на потом: мне еще нужно сориентироваться в обстановке и попытаться получить ответы от Петра.
В-третьих, дом хоть и находился в запустении, все же был пригоден для обитания. Не знаю, сколько времени мне предстоит здесь провести. Позже я осмотрю помещения и участок куда детальней, но на первый взгляд все мне показалось вполне симпатичным.
Сеньора Кармен вернулась в тот момент, когда я мысленно прикидывала, разобрать ли чемодан сразу или сначала отдохнуть с дороги. Только сейчас я почувствовала, насколько меня утомили перелет (к тому же мне пришлось рано встать, чтобы приехать в аэропорт заранее), волнение и жара.
– Анна, пойдем к нам – пообедаем? – пригласила соседка. – Хуан приготовил гаспачо и пообещал открыть ради тебя бутылку вина – самого лучшего из тех, что у нас есть.
Я помедлила с ответом, не зная, как объяснить радушной сеньоре Кармен, что сейчас мне куда больше хочется спать, чем есть. В самолете нас покормили, и я еще не испытывала голода. Мне не хотелось обижать ни соседку, ни ее мужа, с которым я еще не познакомилась, но от желания спать у меня даже кружилась голова.
К счастью, сеньора догадалась о моем состоянии.
– Или ты предпочитаешь отдохнуть с дороги? – спросила она.
– Да, – улыбнулась я. – Мне бы хотелось принять ваше приглашение, но я умираю от желания спать.
– Хорошо, отдыхай. Мы приглашаем тебя на обед в воскресенье. По воскресеньям приезжает мой сын с женой и своим сыном, и я готовлю паэлью. Придешь?
Я пообещала, и сеньора Кармен, попросив меня в случае необходимости без колебаний обращаться к ней за помощью, ушла, оставив меня одну.
Я перенесла чемодан в одну из спален. Решив разобрать вещи позже, вытащила только чистое белье, майку, трикотажные короткие шорты и шлепанцы. После прохладного душа упала в кровать и уснула раньше, чем успела коснуться щекой прохладной наволочки подушки.
Спала я крепко, без сновидений, но в какой-то момент вдруг проснулась от неясного шума. Я открыла глаза и поначалу не поняла, где нахожусь. Чужая комната, незнакомая обстановка… Я не без труда вспомнила события. Сон разделил мой день, как апельсин, на половины, и та часть дня-апельсина, которая предшествовала сну, в свою очередь, распадалась на отдельные дольки-события. Вот я еще завтракаю в Шереметьево, а вот уже пью кофе в небе на высоте в несколько тысяч километров. Вот топчусь на пороге дома, а вот уже соглашаюсь на воскресный обед у соседки. Эти события, составляющие один-единственный день, были такими далекими друг от друга, словно и в самом деле разложенные на тарелке апельсиновые дольки.
Шум… Я не сразу вспомнила, что меня разбудили посторонние звуки. Рывком сев на кровати, я торопливо натянула шорты, сунула босые ноги в шлепанцы и прислушалась. Нет, полная тишина. Я решила сходить на кухню выпить воды и вернуться обратно в постель.
Когда я уже находилась в гостиной, вновь услышала шум. Мне показалось, будто кто-то то ли громко вздохнул, то ли всхлипнул. Меня бросило в жар. На цыпочках, затаив дыхание, я прошла туда, откуда донесся странный звук, оказалась на кухне и замерла в дверях от неожиданности.
За столом сидела я сама. Так мне показалось в первое мгновение, потому что у девушки, находившейся за столом, был мой профиль – с большим носом, крутым лбом и аккуратным, четко прорисованным подбородком. Каштановые волнистые волосы, спускающиеся до поясницы, перетягивала зеленая лента, я часто делала себе такую прическу. Девушка сидела, запрокинув голову и прикрыв глаза, ее рот был приоткрыт. Руки лежали на столешнице, и я заметила, что пальцы одной из них сжаты в кулак, словно незнакомка прятала небольшой предмет. Одета непрошеная гостья была в наряд, которого у меня сроду не было, – в пеструю многоярусную юбку длиной до щиколоток и белую блузу в крестьянском стиле с рукавами-фонариками и шнуровкой на груди. Широкий ворот блузы оставлял плечи девушки почти полностью оголенными. Незнакомка была смуглянкой – и это оказалось еще одним различием между нами. Я, белокожая, никогда не загорала до такого насыщенного оттенка.
35 
