Особенно,... 
.
Очередная сказка о Золушке 
29 
– А, ну да, конечно! У вас еще были красивые длинные волосы, которые вы попросили остричь... И рассказали о вашем молодом человеке. Как вы сейчас? Как Мария Федоровна, я ее давно не видела?
– У меня все хорошо, – улыбнулась я в зеркало. – Работаю, снимаю квартиру, а Марию Федоровну иногда навещаю с гостинцами.
– Я рада, что у вас все хорошо. В тот раз вы были очень грустная.
Женщина бодро щелкала ножницами и одобрительно кивала – то ли мне в ответ, то ли довольная тем, что у нее получалось.
Нет, не имеет она никакого отношения к анонимкам, раз с трудом вспомнила меня. Но польза от этого визита все равно есть – новая стрижка, которой я осталась довольна. Я подумала, не перекрасить ли мне и волосы, но решила оставить тот осенне-рыжий цвет, который у меня был.
Я расплатилась и вышла на улицу. Времени еще оставалось достаточно. После напряженной недели его как-то вдруг стало очень много, так что я не знала, чем его заполнить. Сейчас мне не хотелось возвращаться домой и заниматься делами, а хотелось идти по мокрой от недавно прошедшего дождя дороге, вдыхать горьковатый запах прелых листьев, «выгуливать» новую стрижку, пить кофе в уютном кафе, непринужденно болтая с кем-нибудь. Только вот оказалось, что болтать мне не с кем. Единственная подруга – Лейла – жила по соседству. И я, не придумав ничего другого, поехала в больницу.
V
– А я ждал тебя, – первое, что сказал мне при встрече, смущенно улыбаясь, Кирилл.
Я застала его в коридоре. Врачи уже разрешили ему вставать. Теперь я наконец-то заметила, что он ниже Тима и не сутулился, наоборот, выправка у него была как будто военная. Разве что шаг не «печатал».
– Почему ждал? – с улыбкой поинтересовалась я.
Меня очень обрадовало то, что на первый взгляд выглядел он совсем неплохо.
– Плеер вернуть и диски.
– Можешь оставить себе, – отмахнулась я, уже успев забыть о плеере.
– У меня нет такой привычки – не возвращать чужие вещи.
Он улыбнулся, а я в очередной раз подумала, что улыбка у него хоть и красивая, но не улыбка Тима.
– Меня на днях выпишут, поэтому верну тебе диски и плеер сейчас. Пойдем в палату, – пригласил меня Кирилл.
А я, мысленно подсчитав дни, поняла, что прошел уже почти месяц после ДТП. Даже не заметила быстро пробежавшего времени. Только машинально согласно погоде меняла верхнюю одежду – пиджак на плащ, плащ – на пальто или теплую куртку, но не фиксировала мелькающие дни.
– Как себя чувствуешь? – запоздало спросила я у Кирилла, входя следом за ним в палату.
– Нормально, – ответил он. – Слабость небольшая, но на этом и все.
– Рада за тебя.
Я обратила внимание на то, что вторая кровать в палате, пустовавшая во время моих визитов, на этот раз оказалась разобрана.
– Соседа подселили, – перехватив мой взгляд, пояснил Кирилл. – Но сейчас он куда-то вышел.
– Понятно, – произнесла я. – Говоришь, скоро тебя выпишут?
– Надеюсь. Я хорошо себя чувствую, страдаю только от безделья.
– Не терпится выйти на работу? – сыронизировала я.
– Не могу сказать, что так уж соскучился, – засмеялся он. – Но работать все же интересней, чем продавливать больничный матрас. Ты присаживайся, чего стоишь как в гостях?
Я улыбнулась и, присев на краешек стула, поинтересовалась:
– Где ты работаешь?
Мне хотелось знать о нем хоть что-то. Любопытство? Да, пожалуй. Любопытство, не имеющее ничего общего с кокетливым женским интересом. Но Кирилл отнюдь не прочь был поболтать, видимо, совсем уж затосковал в больничном заточении.
– В фирме, торгующей техникой. Менеджер, ничего интересного, – охотно пояснил он. – Окончил военную академию, но, послужив немного в армии, ушел на более денежную работу.
Значит, я не ошиблась насчет военной выправки.
– Из-за того что бросил армию, рассорился в пух и прах с отцом. Он настаивал на том, чтобы я продолжал семейную традицию. Сейчас мы, конечно, общаемся, но все равно остаемся в натянутых отношениях.
– Печально, – посочувствовала я.
– Жизнь, – вздохнул Кирилл и ожидаемо спросил, чем занимаюсь я.
– Тоже, как ты говоришь, ничем интересным. Работаю менеджером в туристическом агентстве.
29 
