Особенно,... 
56 
– Ого!
– Дашь мне сказать или нет?! Мне эта Нина позвонила, и я поинтересовался у нее, не знает ли она такую дамочку – Анастасию Шевальеву. Оказалось, что знает – пересекались на какой-то там тусовке. И она пообещала достать мне приглашения на вечеринку, где будет Шевальева. В обмен на то, что мы пообедаем вместе. Вот я и согласился.
– Ага, – только и сказала я.
Объяснения Лелика выглядели рваными, в них явно не хватало звеньев, мне не хотелось заострять на этом внимание, сделала вид, что поверила.
– Александра, зачем тебе эта Шевальева? – сменил тему Лелик, и та поспешность, с какой он это сделал, лишь убедила меня в том, что он боится вопросов о Ниночке. Ох, Лелик!
– Долго объяснять. А если кратко, подозреваю ее в том, что она может быть как-то причастна к анонимным запискам, которые мне подбрасывали в почтовый ящик и под дверь. Была у нас с ней когда-то в прошлом точка пересечения. Очень важная, надо сказать...
– Тебе угрожали? – всполошился Лелик, и я закатила глаза к потолку: тяжела, тяжела жизнь бизнесмена, везде угрозы чудятся.
– Нет. Не угрожали. Записки были вполне себе безобидными, только в них затронули тему, которой мне не хотелось бы касаться. Тема, связанная с одним человеком, которого уже давно нет в живых. Я только хочу узнать, кто был автором анонимок.
– Ну, узнаешь, и что дальше? – ввернул Лелик.
Я обескураженно замолчала. А действительно, узнаю и что с этим буду делать? Мстить?
– Посмотрим, – уклончиво ответила я.
– Саш, если тебе нужна помощь...
– Я думаю, что история с письмами уже закончилась, Лелик. Я уже неделю их не получаю и думаю, что автору надоело развлекаться таким образом. А поговорив с Шевальевой, просто хочу подтвердить или опровергнуть свою версию. И поставить точку.
В этот момент я и сама верила в то, что говорила. В то, что записок больше не будет. И в то, что я оставлю свои попытки выяснить, кто был их автором.
Волнение, стремительное и пенящееся, как морская волна, захлестнуло меня, когда я вошла в наполненное цветным дымом и грохотом модной музыки помещение нового клуба. И сбитая с ног этой нервозностью, я почувствовала отчаянное желание уйти отсюда. Мое решение найти Анастасию Шевальеву и поговорить с ней, еще пятнадцать минут назад выглядевшее легковыполнимым, сейчас казалось непреодолимым. Я плохо представляла себе, как подойти к ней и что спросить. Может, пока не поздно, сказать Лелику, что тут нет Анастасии, и малодушно сбежать?
– Саш, я сейчас, – опередил он меня. – Принесу чего-нибудь.
И прежде чем я успела сказать, что ничего не хочу, он оставил меня. Выбрав самый плохо освещаемый угол, я принялась разглядывать публику. Я не видела модной обстановки, не слышала музыки, не замечала сновавших туда-сюда официантов с подносами. Я словно ослепла и оглохла, моей музыкой была учащенная дробь сердца, а глаза упорно выискивали в толпе лишь одну девушку, носившую когда-то роскошную гриву рыжих волос, но сейчас, судя по последним фотографиям, ставшую стриженой платиновой блондинкой.
– Держи, Мартышка!
Лелик нашел меня и сунул в руку высокий бокал с разноцветной слоистой жидкостью. Я, проигнорировав соломинку с нанизанными на нее кусочками фруктов, машинально отхлебнула прямо из бокала.
– Вкусно?
– Угу, – машинально ответила я.
Вкуса я так и не разобрала, поняла лишь, что это было что-то алкогольное и сладкое.
– Фирменный коктейль...
Лелик произнес название напитка, но я даже не услышала. Какая разница, как называется коктейль. Вряд ли я вновь вернусь в этот клуб. «Может быть, эта Анастасия вообще не придет?» – с надеждой подумала я. И в этот момент увидела ее.
Она появилась в клубе в компании высокого блондина, своей фарфоровой улыбкой, прокачанными бицепсами, квадратной челюстью, широким разворотом плеч и шлейфом мужских феромонов похожего сразу на всех блондинов-актеров Голливуда с амплуа славных парней и обаятельных мерзавцев. Растиражированный типаж, еще занимающий высокие позиции среди покорителей женских сердец, но уже утративший индивидуальность. Этакий мужской вариант куклы Барби. Сама же Анастасия, похоже, нарастила волосы и перекрасила их в кардинально-черный цвет. Я не узнала бы ее, если бы ориентировалась лишь на найденные в Интернете фотографии. Но моя интуиция ударила в гонг, едва Шевальева появилась в клубе. Я узнала ее не визуально, а интуитивно. Видимо, моя застарелая ревность сыграла мне на пользу, оставив закаменевший в памяти слепок.
56 
