Последние отзывы

  111  

Ощутив перелом боя, мрак заулюлюкал. Ближне­восточные джинны охрипли, не успевая принимать пари. Теперь ставили на финальный удар и на время. С остальным было ясно.

Меф ощутил, что сдает. Вот они — слова Арея о долгожданном финале. Арей хочет убить его, когда он, окончательно обессилев, внутренне сломается и сам шагнет под меч, как загнанный олень радуется вцепившимся ему в горло собакам.

Меф решил, что умрет не так. Пусть это будет на встречной атаке. Перестав пятиться, он закричал, едва не разорвав в крике голосовые связки, и кинул­ся вперед. Это была лучшая его коронка, подсказан­ная все тем же Ареем и известная тому до мелочей.

Колющий, сразу рубящий. Средняя стойка — вер­тикальный удар сверху. Арей защитился «окном», вскинув меч на уровень лба. Еще одна атака. Арей легко сбросил клинок, соскользнувший по наклон­но подставленному лезвию. На это Меф и рассчиты­вал. Позволив своему клинку продолжать движение, он пробежал мимо Арея и, оказавшись за его спи­ной, бросил меч назад страшным круговым ударом, который невозможно было остановить без проноса.

Меф знал, что Арей сейчас подсядет, чтобы не тратить время на блокировку, и пошлет свой меч с другой стороны таким же ударом.

Меч Арея уже мчался к шее Мефа. Буслаев дер­нулся вниз, зная, что критически не успевает. Едва заметно вильнув, клинок Арея плашмя хлестнул его по взметнувшимся вверх волосам. Клинок же Мефа, который должен был встретить только воз­дух, почему-то не встретил его. Он врезался Арею над ключицей, преодолел короткое сопротивление плоти и пронесся дальше. Меф перекатился и при­нял защитную стойку, готовый отражать новые уда­ры. Но их не было. Его никто больше не атаковал.

Тело Арея еще стояло, но уже без головы — не­знакомое, непривычно короткое. Потом покачну­лось и на скрещенных ногах упало туда, где только что находился Меф. Арей почему-то не подсел, не сделал того, чему сам — десятки и сотни раз — учил Мефа. Допустил невозможную для профессионала ошибку. Буслаев готов был поклясться, что за чет­верть секунды до того, как его меч рассек Арею сон­ную артерию, разрубил позвоночник и снес голову, мечник чуть подмигнул ему.

Меф повернулся и пошел на подламывающихся ногах, сам не ведая куда. Свой длинный меч он та­щил за собой, и тот, как палка, царапал песок. Стена ледяного огня с треском опала, когда Меф, не помня о ней, врезался в нее. Стояла страшная тишина. Из запрокинувшихся весов у крайнего джинна струй­кой вытекали эйдосы. Лигул, в первые секунды оце­пеневший, зашевелился на троне, как проснувшийся паук. Видя впереди толпу, Меф повернул назад.

Что-то громоздкое мешало ему. Меч. Он смотрел на него и чувствовал, что клинок стал чужим. Про­сто заточенная железка, если разобраться. Их связь нарушилась, лопнула, как пуповина. Не понадоби­лось даже слов отречения. Меч и Меф сами отшатну­лись друг от друга, как испуганные воры, случайно совершившие убийство.

Меф размахнулся — широко и словно неумело — и с силой отбросил меч. Он полетел по дуге. Толка­ясь навершием и острием, как живой, пробежал не­сколько шагов, упал и замер в пыли. Решив, что меч достанется первому, кто возьмет его, рыжебородый Барбаросса попытался его поднять, но охнул: кли­нок, искривившись как хлыст, до кости рассек ему ладонь.

Мефодий вернулся к телу Арея. Сел рядом. Так он и сидел у тела, не глядя ни на Арея, ни на его клинок, а только на песок. Он не радовался тому, что остался жив, а полностью отдавался заполнившему его без­мыслию. Потом поднял голову и твердо посмотрел на того, кого только что зарубил.

Тело Арея пока сохраняло форму, но быстро распадалось, как это всегда происходило с телами стражей. Пройдет несколько минут — и оно совсем исчезнет. Откатившаяся голова лежала в сторо­не, лицом к ночному небу. Лицо было спокойным, губы чуть улыбались. Только срез с частью шеи был страшным.

А Меф все никак не мог оторвать от него глаз.

«Показал мне, что победил, когда проломил щит, а потом отдал за хменя жизнь!» — подумал он, ощу­щая себя не только убийцей, но и бесхарактерным слабаком, который не смог умереть сам.

— Осторожнее! — тихо сказал кто-то рядом. — Только случайно не подумай, что он сделал это для тебя. Арей понял, что для него это единственный путь. Ты стал только орудием.

Меф угадал за плечом Эссиорха. Ему не хотелось сейчас ни с кем говорить: ни с Дафной, ни с храни­телем Хрустальных Сфер. Только один вопрос грыз его.

— Что… будет… с Ареем… теперь? Он же не мог умереть? Я имею в виду сущность, — глядя на осы­пающийся срез шеи, спросил Меф.

  111