очень нудно 
110 
— На дуэли? Адемар? Быть такого не может!
Чувствуя, что сейчас будет задан неизбежный вопрос, мадемуазель Леони поспешила его предупредить:
— Именно дуэль и была причиной визита господина Делаланда. Он не знал, как сообщить вам об этом, потому что чувствовал себя виновным в гибели графа. Он стал косвенной причиной несчастья. Проходя этой ночью по Королевской площади, он заметил дуэлянтов и тут же отдал приказ именем короля вложить шпаги в ножны. Наш Адемар стоял к нему спиной, он невольно обернулся, и противник воспользовался этим...
Глаза Шарлотты наполнились слезами.
— Господи! Какой ужас! Мой бедный игрушечный супруг! Кто же поднял на него руку?
— Некий де Лэссак, офицер легкой кавалерии, человек совершенно ему незнакомый. Граф ужинал с шевалье де Лорреном, маркизом д'Эффиа и еще несколькими приятелями в «Львином рве», известном кабаре на улице Па-де-ла-Мюль. Господа хорошо поели и немало выпили, разгорячились, — принялась рассказывать мадемуазель Леони, внезапно став весьма словоохотливой, — слово за слово, и готово дело! Вы и сами знаете, как это бывает после обширных возлияний!
— Нет, сама я этого не знаю и могу это только вообразить. Так вот в чем причина странного поведения господина Делаланда! Он чувствует себя виноватым?
— Представьте себе! Хотя он всего лишь выполнял свой долг и, явившись на Королевскую площадь, понятия не имел, кто так вопиюще нарушает указ Его величества короля. В общем, скажу я вам, — заторопилась мадемуазель Леони, стараясь избежать неизбежного, но такого нежеланного вопроса, — что завтра к нам приедет господин де ла Рейни, он привезет тело графа, чтобы похоронить его здесь со всеми положенными почестями, и сообщит вам все, что вы пожелаете узнать. А вы сейчас к мадам де Шато-Ландон?
Шарлотта поднялась со ступеньки и взяла корзинку, с которой собиралась идти.
— Да, и мне нужно спешить. Я думаю, она меня уже заждалась.
— Так идите быстрее. А я пока снова схожу в церковь, договорюсь со священником о похоронах, а потом, с вашего разрешения, отдам необходимые распоряжения, и мы обрядим наш дом в траур и приготовим его к возвращению бедного мальчика. У меня богатый опыт по части траурных церемоний, и я рада, что у вас он гораздо скромнее. Вам придется позаботиться только о платье. Бедная моя Шарлотта, теперь вы очень долго будете носить только черное.
— Конечно, кузина, а как же иначе? Адемар мне не чужой человек, я привязалась к нему даже больше, чем думала, он и в самом деле стал мне братом...
***
Когда тело Адемара де Сен-Форжа оказалось в особняке де Фонтенак, дом был готов его принять. Ставни были закрыты, помещение задрапировано траурными тканями, которые были извлечены из сундуков на чердаке. От них пахло перцем, но все обитатели, немного почихав, к нему притерпелись. В гостиной на первом этаже был сооружен черный с серебряной бахромой катафалк с балдахином, вокруг которого располагались высокие подсвечники, принесенные из церкви, со свечами из белого воска. Рядом стояло серебряное ведерко со святой водой, куда вместо кропила приходящие будут окунать ветки букса.
Герцог Орлеанский проявил царственную щедрость, распорядившись положить своего молодого друга в гроб из красного дерева с массивными серебряными накладками. Траурную повозку сопровождал эскорт личной охраны герцога. Братья де ла Жумельер передали Шарлотте соболезнования герцога, сообщив, что монсеньор, совладав с горем, причиненным потерей столь близкого друга, непременно прибудет на похороны. Они же передали ей письмо от герцогини Орлеанской, которая вложила в него всю душу, и письмо дышало теплом и сердечностью.
В день прибытия гроба все жители Сен-Жермена высыпали на улицу.
Господин де ла Рейни, как обещал, приехал за час до прибытия траурного поезда, собираясь находиться рядом с Шарлоттой во время всей горестной церемонии. Она приняла его в библиотеке, ставшей ее любимой комнатой, и, взглянув на нее, гость не мог ей не улыбнуться. В строгом черном платье, подчеркнувшем белизну ее кожи, с яркой зеленью глаз и пепельными волосами, гибкая и стройная, Шарлотта стала еще красивее. Она тоже невольно улыбнулась ему в ответ. Шарлотта была слишком честна, чтобы изображать безутешную скорбь, какой не испытывала.
Мадемуазель Леони встретила главного полицейского с особой радостью: как-никак он взял на себя нелегкий труд сообщить молодой вдове, почему она овдовела...
110 
