очень нудно 
24 
— Наш отец уже совсем выжил из ума, — негромко сказал Клод, обращаясь к Жаку. Тот согласно закивал головой.
— Он даже слышать не хочет о том, чтобы мы с тобой покинули дом. А как ужасно хочется куда-нибудь уехать! — сказал Клод и потер свою щеку. — А ведь мы могли бы разбогатеть, жениться, и все у нас было бы хорошо. Но он даже и слышать об этом не хочет. Да и Виктор становится все больше и больше похожим на отца, а ведь раньше он был не таким.
— Да, мы все меняемся, — рассудительно сказал Жак и сплюнул на стерню кусок непрожеванного мяса. — Он всех подозревает, готов убить каждого, кто проедет по его земле.
Но ведь это и наша земля, Жак, — заметил младший брат.
— Да, это так, но представь, если отец разделит ее на три части, нам достанется по маленькому клочку.
— Нет, нам на это даже не стоит рассчитывать, он все отдаст Виктору. Он старший, и он возглавит наш род.
— Какая-то дьявольщина! — нахмурился Клод. — Ведь так не хочется ни с кем воевать, ссориться, судиться! А если Виктор заменит отца, то все будет как и прежде.
— Ко мне, скорее! — вдруг послышался из тумана властный голос Гильома Реньяра.
Клод и Жак переглянулись, тяжело вздохнули и дернули поводья своих лошадей.
Гильом остановил лошадь у старого дуба, разбитого молнией.
— Вот от этого дуба, дети мои, и до самой реки все земли принадлежали роду Реньяров. Еще сто лет тому назад мы владели ими, а не какие-то Абинье и Нирвали, о которых двести лет назад никто еще и не слышал, потому что их предки копошились в навозе и были собственностью наших прадедов!
— Старик опять завел свою вечную песню, — прошептал Клод на ухо Жаку.
Тот согласно закивал головой, но в это же время угодливо смотрел на отца.
Виктор хмурился и ежился от холодного тумана.
— И на восток, до самого океана все земли тоже принадлежали Реньярам. Запомните это, потом расскажете это своим детям.
— Отец, а может быть, кому-нибудь из нас стоит пойти служить королю и тогда эти земли король вновь пожалует нам? — сказал рассудительный Жак.
— Что?! — воскликнул Гильом Реньяр, хватаясь за рукоять кнута. — Служить этим Бурбонам?! Да никогда! Ни за что! Это они отняли у нас все богатство, это они высосали из нашего рода всю кровь! А ты хочешь пойти служить этим мерзавцам?! Вот если бы кто-нибудь начал войну против короля, тогда я взял бы
Вас, и мы выступили на их стороне. А скинув его с престола, казнив, мы попросили бы себе все эти земли и могли бы вновь стать могущественными Реньярами, самыми сильными на всем побережье! — Жак, — зло продолжил Гильом Реньяр, — выкинь
Это из головы и не думай служить Бурбонам. Ты не должен унижаться перед ними, ведь род Реньяров такой же старый, как и род Бурбонов, а наши предки ходили в Крестовые походы и брали Иерусалим и рубили головы сарацинов.
Дети согласно закивали, понимая, что спорить с отцом, который живет иллюзиями прошлого, бесполезно. Он не хочет замечать настоящего, не хочет видеть тех перемен, которые происходят с каждым новым днем.
— Я знаю, мои сыновья, когда-нибудь род Реньяров вновь будет богат и славен. И если я не доживу до этих дней, то вы обязательно увидите, как мы будем процветать и какими счастливыми будут ваши дети.
Клод вновь легонько толкнул локтем Жака.
А тот, согласно кивая, прошептал:
— Он совсем сошел с ума!
— Ты что-то сказал, Клод? — воскликнул Гильом Реньяр.
— Я говорю, что ты прав, отец, — соврал младший сын.
— Еще бы1
И тут Гильом Реньяр поднял вверх указательный палец, а затем приложил его к губам: в густом тумане явственно слышался стук топора.
— Я же говорил! — хищно улыбнувшись, воскликнул Гильом Реньяр. — Сейчас мы покажем этим мерзавцам, как воровать наш лес!
— и Гильом Реньяр, натянув поводья, направил лошадь в туман.
На его лице была злорадная улыбка, а седые усы ощетинились. Он был похож на хищную птицу, готовую броситься на ничего не подозревающую жертву.
Виктор выхватил из-за пояса револьвер и, взведя курок, поехал в обход, отсекая невидимому противнику путь к отступлению. Всадники двигались быстро и беззвучно. Крестьянин, рубящий поваленное бурей дерево, был так занят своей работой, что даже не увидел, как из тумана вынырнули четыре всадника, взяв его в кольцо.
Рядом с крестьянином, на траве, лежал заяц, пойманный петлей.
Взметнулась плеть и обрушилась на голову крестьянину. Из-под рассеченной кожи выступила кровь. Крестьянин вскинул руки, пытаясь защититься, но Виктор подъехал к нему и толкнул ногой в грудь. Тот рухнул на траву, топор отлетел в сторону. Крестьянин поднялся на колени и забился под ствол поваленного дерева.
24 
