71 
— Эгей, Берта! — приветствовал ее лакей. — Я привез тебе гостью. Проводи-ка ее в верхние покои — остальные, я думаю, непригодны для жилья.
— Да уж, откуда бы? — сварливо прошамкала старая карга. — Если в них никто не спал вот уж больше шестидесяти долгих лет! А зачем ты сюда привез эту раскрашенную куколку? Сдается, не к добру ветер дует.
— Молчи, ведьма! — ответил слуга. — Не то язык отрежу!
Обращаясь к леди Эмили, он продолжил:
— Надеюсь, вы извините, сударыня, что вам пока будет прислуживать такая камеристка. Было бы время, хозяин непременно нашел бы кого-нибудь получше.
Леди Эмили отвечала, что старость имеет право на свои небольшие слабости, и хотела уже сказать несколько слов жалкому созданию, но старуха внезапно отвернулась и заковыляла прочь, бормоча на ходу:
— Идите за мной, прекрасная госпожа, спаленку-то свою посмотрите.
Наша героиня тотчас выполнила просьбу или, вернее, приказ и последовала за безобразной каргой через анфиладу нежилых комнат, где пахло сыростью да ветер вздыхал так дико и тоскливо, что сердце слушателя невольно отзывалось безотчетной грустью. Наконец они пришли в небольшую комнату. Кровать с выцветшим бархатным пологом, несколько кресел, стол и старомодный платяной шкаф придавали ей если и не уютный, то по крайней мере обжитой вид.
Старуха сказала, поставив свечу на стол:
— Вот здесь можете прилечь до утра, если духи вас не утащат.
— Ах, этого я не боюсь, — отвечала леди Эмили с принужденным смехом. — Но скажите, моя добрая Берта, не могли бы вы зажечь огонь в очаге? Здесь очень холодно.
— Нет, не стану! — огрызнулась старая чертовка. — Заняться мне больше нечем, в самом деле?!
С этими нелюбезными словами она вышла или, точнее, потащилась прочь.
После ее ухода леди Эмили, что вполне естественно, погрузилась в невеселые думы. Скрытность и обман в прошлом, безрадостное настоящее и неведомое будущее — все повергало ее в глубокую печаль. Мало-помалу, впрочем, образ Сен-Клера засиял, подобно солнцу, над хмурым горизонтом и развеял горькие мысли.
«Скоро он будет здесь, — думала леди Эмили, — и тогда эта мрачная башня покажется мне краше королевского дворца».
Едва успела она прошептать эти утешительные слова, как послышались уверенные шаги и звяканье шпор. Приоткрытая дверь медленно отворилась, и на пороге показалась высокая фигура графа, закутанного в дорожный плащ. Шляпа с перьями затеняла его благородные черты.
— Вы пришли наконец-то! — воскликнула леди Эмили. — Как вы долго! Я почти начала бояться, что вы заблудились в этом ужасном лесу.
— Прекрасное создание! — отвечал он, и от звуков его голоса ее словно пронзило электрическим током. — Я отдал бы все, чем владею на этой земле, лишь бы и в самом деле быть предметом вашей сердечной заботы. Но, увы, боюсь, ваше сочувствие адресовано тому, кто, пока я жив, не услышит более ваш серебристый голосок. Взгляните, прекрасная леди, и узнайте, в чьей власти вы оказались!
С этими словами он отбросил и плащ, и шляпу. Взору оцепеневшей от ужаса девушки предстал не ее возлюбленный Сен-Клер, а его соперник, полковник Перси! Лишь смертельная бледность, залившая лицо леди Эмили, и судорожно стиснутые руки выдавали, какие чувства промелькнули в ее душе при его неожиданном появлении.
— Ну-ну, приободритесь! — продолжал полковник с издевательской усмешкой. — Лучше сразу смириться, ибо я клянусь всем, что есть на свете земного и небесного, святого или грешного, ваш обожаемый художник, ваш романтический стрелок из лука никогда больше не увидит вашего лица!
— Несчастный! — вскричала леди Эмили. Глаза ее сверкали ненавистью и презрением. — Знайте, тот, кого вы назвали моим обожаемым художником, выше вас по рождению! Он — граф Сен-Клер из клана Олбан, а вы — всего только жалкий прихлебатель при знатном родственнике!
— Это он вам наплел, — возразил Перси. — Да будь он хоть лордом, хоть последним рисовальщиком, на сей раз я его перехитрил. Видно, у моей кареты колеса были лучше смазаны и бежали резвей. Я выиграл скачки и увез великолепный трофей! Пускай теперь вопит: «На помощь, Сен-Клер!» — его соплеменникам в клетчатых юбках не найти этого мрачного убежища.
— Бесчестный злодей! — сказала леди Эмили в гневе. — Вы поступили низко и подло, вы пустились на хитрости, недостойные джентльмена, иначе я никогда не поверила бы вашему обману!
71 
