Последние отзывы

  51  

– Предательство существует только в твоем представлении, Луи. Но рано или поздно ты добьешься того, что накликаешь его на самом деле. Твои люди в конце концов станут слишком тебя бояться.

– Они никогда не будут меня бояться достаточно сильно! Настоящего вождя должны слушаться беспрекословно.

Только одному человеку, одной женщине, может быть, удалось бы образумить Картуша. Но на этот счет приказания были жесткими: Мари-Антуанетта не должна иметь никакого отношения к деятельности шайки. Тому, кто посмеет нарушить ее спокойствие, придется иметь дело с Картушем. Впрочем, она оставалась в неведении насчет большей части преступлений, совершаемых ее мужем. Для нее он был вором, конечно, этого не оспоришь, но вором вроде того, каким описывали Робин Гуда: он отнимал у богатых лишнее и часть этих излишков раздавал беднякам.

Картушу это было известно, и он дорожил простодушной любовью своей молодой жены даже, наверное, больше, чем собственной безопасностью. Для нее он был самим господом богом и хотел им оставаться и дальше. Горе тому, кто омрачит прекрасный образ, который Мари-Антуанетта лелеяла в своем сердце.

Разумеется, он начисто позабыл и Жаннетон-Венеру, и ту страстную любовь, в которой было больше плотского влечения, чем духовного родства, но которая так долго их соединяла. Жаннетон по-прежнему состояла в его шайке и выполняла свои обязанности так же добросовестно, как и прежде. У нее всегда была для него наготове шутка, улыбка. Она даже позволяла ему сорвать поцелуй, когда Картушу вдруг приходила такая охота, примерно так же, как ему захотелось бы съесть яблоко или выпить стакан вина. Но в глубине души Жаннетон-Венера ждала своего часа: Дюшатле, ставший ее любовником, пообещал ей, что ждать осталось недолго.

Картуш утратил веру в себя. Он испугался, и вскоре, говорил Дюшатле, он бросит их и отправится вместе со своей белобрысой куклой искать счастья в других местах. Надо его остановить, и чем раньше – тем лучше.

Вот поэтому однажды вечером Жаннетон вместе со своим любовником оказалась в Шатле, у некоего Пакома.

– Каждый раз, – сказала она, – Картуш ночует в другом месте. Надо как-нибудь устроить так, чтобы наблюдать сразу за всеми его тайниками.

– Лучше бы, – возразил Паком, – устроить так, чтобы ты вовремя могла указать нам именно то логово, где он проводит ночь.

– Он часто приходит в кабачок под названием «Пистолет», – вмешался Дюшатле. – Но, само собой, не каждый вечер.

– Завтра он там будет, – неожиданно пообещала Жаннетон. – Мне он доверяет, и, если я назначу ему свидание, он придет. Вам остается только сделать свое дело.

Довольный Паком громко расхохотался.

– Если ты, девочка, со своей работой справишься, мы и подавно свою сделаем безупречно. И ты правильно сделала, что пришла. Не то вот этот плут, – он кивнул на Дюшатле, – давно познакомился бы с палачом. Мы за ним следили…

Жаннетон ничего не ответила, но ей все стало ясно. Значит, Дюшатле вовсе не ей хотел помочь, он толкнул ее на то, чтобы предать Картуша, спасая собственную шкуру? Что ж, пусть будет так. Картуш погибнет. Она все равно не может больше вынести мысли о том, что он жив и принадлежит другой. Жаннетон просто с ума сходила, стоило ей только вообразить Картуша в объятиях Мари-Антуанетты. Но и Дюшатле свое получит, он еще поплатится за это.

Все прошло так, как и рассчитывал Паком. Картуш без колебаний пришел в «Пистолет». Устроившись в той же комнате, что всегда, он ждал Жаннетон в обществе троих своих людей, коротая время за игрой в карты и попивая бургундское. Он и не подозревал, что к кабачку уже стягиваются огромные силы полиции. Около десяти часов явился Дюшатле в сопровождении Пакома.

– Я поднимусь наверх с друзьями, – сказал Дюшатле перепуганному хозяину. – Девушки есть?

Эта фраза была условным сигналом, о котором они договорились с Жаннетон.

– Да… да, есть, – невнятно пробормотал трактирщик. – В той комнате, где всегда.

После этого все произошло очень быстро. Дверь вышибли и, прежде чем кто-либо успел пошевелиться, Картуша и трех его товарищей связали и выволокли из комнаты. Оказавшись за дверью и увидев Дюшатле, он все понял и плюнул ему в лицо. Но на этот раз разбойник попался, и крепко попался: его отвели в Гран-Шатле.^[9]

Удивительная вещь – там по приказу регента для него был создан особый режим. Его вполне прилично кормили, и карцер, в котором он сидел, был чистым. Расследование его дела началось на следующий день, и с ним разговаривали весьма учтиво, показывая тем самым, с каким уважением к нему относятся.

  51