очень нудно 
64 
– Эта женщина говорила по-французски?
– Так себе… Несколько слов. Она говорила с акцентом, похожим на ваш.
– Слышали ли вы, чтобы спутник называл ее по имени?
– Д-да! Я не очень хорошо расслышал… Кажется, Лаура… но я мог и ошибиться.
– Не думаю. Куда же они направились, выйдя отсюда?
– Куда, по-вашему, они могли отправиться? Конечно, на почтовую станцию. Мужчина сказал, что там его ждет карета, почтовая карета.
Бальзамо, больше ни слова не промолвив, закончил ужин, щедро расплатился, потом завернулся в плащ и, провожаемый суетливыми напутствиями трактирщика, снова вышел на набережную.
На почтовой станции он узнал все, что хотел. Дилижанс ушел в указанный час, но одновременно с ним Кале покинула лишь одна карета, принадлежавшая некоему господину Дюплесси, управляющему графа де При. Этого господина сопровождала молодая светловолосая женщина, подходившая под описание Лоренцы.
– Найдется ли у вас для меня лошадь? – спросил Бальзамо. – Я еду в Париж.
– Четыре на выбор, сударь, все в отличном состоянии.
Через несколько минут Бальзамо уже скакал галопом прочь от Кале. Ярость так жгла его, что он не чувствовал холода. Он догадывался, что Лоренца, должно быть, встретила этого Дюплесси на корабле. Красота и печальный вид юной женщины, конечно, сделали свое дело. Сколько их он уже перевидал со времени своей женитьбы, мужчин, горевших желанием защитить Лоренцу? И чаще всего – защитить от него самого!
– Но я верну ее! – процедил он сквозь стиснутые зубы. – Верну любой ценой, даже если мне придется убить этого человека. Она моя, она принадлежит мне, только мне одному!
Бальзамо без труда напал на след Лоренцы и ее похитителя. Среди сведений, добытых им на почтовой станции в Кале, одно было поистине драгоценным: Дюплесси оказался управляющим графа де При. Отыскать благородное жилище графа было несложно, а там привратник в обмен на золотую монету охотно дал адрес управляющего, который жил в небольшом домике поблизости от церкви Сен-Рош. Дальше нашему герою предстояло лишь долгое и терпеливое ожидание в зимней ночи.
Он дождался ухода управляющего, которого ему довольно точно описал водонос. Это был кругленький бодрый коротышка с красным добродушным и веселым лицом. Бальзамо проследил за тем, как он удаляется, потом смело постучался у дверей и сказал, что хочет видеть «молодую иностранную даму, которую господин Дюплесси привез из Англии». Впустившая его старая служанка долго и придирчиво его разглядывала и наконец, после того как он заверил ее, что приходится Лоренце братом, согласилась ее позвать.
Но, едва узнав мужа, молодая женщина выбежала из комнаты с таким ужасающим криком, что служанка в свою очередь тоже завопила «на помощь!», и на ее крик не только явился слуга, но сбежались и соседи. Бальзамо пришлось спасаться бегством, не то его разорвали бы на куски.
Он был вне себя от ярости, но у него все же хватило благоразумия на то, чтобы убраться подальше от этого дома, как ни хотелось ему выломать двери и силой увести Лоренцу. В эти минуты странная любовь, которую он к ней испытывал, больше всего походила на ненависть…
И, собрав всю свою выдержку, Бальзамо попытался проанализировать ситуацию. Лоренца встревожена. Она, несомненно, станет умолять Дюплесси увезти ее подальше от нынешнего убежища, может статься, он отправит ее в провинцию, в такое место, где ее будет невозможно отыскать. Надо было действовать, и действовать как можно скорее.
Бальзамо колебался недолго. Его жена заслуживала наказания за все, что ему пришлось вытерпеть по ее милости. И она получит то, что заслужила. Отбросив дальнейшие сомнения, он решительно направился к начальнику полиции.
На следующее утро Лоренца Феличиани была арестована в доме господина Дюплесси по обвинению, выдвинутому против нее ее законным супругом. Он обвинял ее в развратном сожительстве с управляющим, и Лоренцу препроводили в тюрьму Сен-Пелажи.
Это была не столько настоящая тюрьма, сколько монастырь. Там запирали девиц, добродетельность которых внушала сомнения, а также неверных жен. Заведение представляло собой нечто среднее между предназначавшейся для жен и дочерей аристократов обителью монахинь ордена святой Марии Магдалины и приютом Сальпетриер, куда запирали проституток. Лоренца тем не менее испытала подлинный ужас, когда за ней закрылась тяжелая дверь, и Бальзамо, неделей позже пришедший навестить жену, нашел ее до того измученной, что в нем проснулась жалость.
64 
