очень нудно 
76 
Толпа бурно приветствовала освобожденных. Их торжественно доставили домой, забрасывая по дороге охапками цветов. Теперь, когда толпа оставила их в покое, муж и жена могли оглядеться и оценить размеры понесенных ими убытков.
В молчании они переходили из комнаты в комнату, поглаживая распотрошенную мебель, прикасаясь к ободранным драпировкам. И, заметив слезы, выступившие на глазах Лоренцы, Калиостро попытался улыбнуться:
– Ничего страшного! Все это мы быстро починим. И отныне, клянусь тебе, мы будем жить лишь друг для друга.
Лоренца устало пожала плечами: она больше не обольщалась на этот счет.
– А что, собственно, изменилось? Все точно так же, как было раньше. Твоя слава даже выросла, тебе любят еще больше… Мы будем жить для других, ради денег.
Чародей ласково положил обе руки на плечи молодой женщины.
– Нет. Теперь колесница разогналась, и мне остается лишь предоставить ей катиться дальше. В ложах я больше не появлюсь. Моя роль здесь закончена, монархия движется к своей могиле. Теперь мы можем позволить себе просто жить. Разве не пришло время воскресить того самого мужа, которого ты так оплакивала несколько месяцев тому назад? Если бы ты только захотела, Лоренца, мы еще могли бы быть счастливы.
Подняв глаза, Лоренца неуверенно посмотрела на него. Впервые за долгое время ей показалось, что он говорит искренне. В его взгляде были теплота и нежность, возрождавшие ее доверие: она так давно отказалась от надежды снова их почувствовать. Ведь он всегда был так жесток, так ужасающе циничен!
– Я боюсь, что ты уже не сумеешь остановиться, Жозеф. Помимо своей воли ты оказался деталью дьявольского механизма, который уничтожит тебя. Нельзя безнаказанно бросать вызов богу. Рано или поздно пробьет твой час…
– Если я буду ждать его подле тебя, мне нечего бояться. И потом… может быть, ты поможешь мне измениться. Мы будем жить здесь вдвоем так спокойно, так счастливо!..
Ясные глаза Лоренцы на мгновение затуманились. Ее взгляд внезапно устремился вдаль, за стены этого ненавистного для нее дома. Точно такой взгляд бывал у нее, когда Калиостро заставлял ее уснуть, чтобы с ее помощью проникать за туманную завесу, за которой скрывается будущее, и видеть то, что происходит вдалеке.
– Мы не успеем здесь пожить, Жозеф! Перед нами опять лежат дороги, новые, нескончаемые дороги.
В самом деле, утром 13 июня дверь дома на улице Сен-Клод снова зашаталась под ударами кулака все того же полицейского чина. При нем был документ, скрепленный королевской печатью: Калиостро и его жене предписывалось покинуть Париж в течение сорока восьми часов, Францию – не позже чем через три недели…
– Я же говорила, – прошептала Лоренца. – Нам здесь не дадут времени устроить счастливую жизнь.
Калиостро в молчании снова перечитал пергамент, затем свернул его и протянул полицейскому.
– Скажите королю, что мы повинуемся! – Затем, повернувшись к Лоренце, он с нежной улыбкой раскрыл ей объятия. – …Мы будем счастливы в другом месте! Вокруг нас – огромный мир, и, если нас гонит Франция, найдется сотня стран, где нас охотно примут. Достаточно того, чтобы желать, по-настоящему, страстно желать быть счастливыми. Ты хочешь этого?
Лоренца прижалась к мужу, укрылась в его объятиях на глазах у пораженного полицейского, которому никогда еще не приходилось видеть таких покладистых изгнанников.
– Я постараюсь. Уедем, Жозеф… Ты прав. Уйдем скорее из этого дома! Я слишком много здесь плакала.
В тот же вечер почтовая карета уносила их к Кале. Снова начиналась бродячая жизнь, но теперь Лоренца, уверенная в том, что узнает наконец счастье, без страха смотрела в будущее.
Но от своей судьбы не уйдешь… Первым городом на пути изгнанников стал Лондон, и там, едва они приехали, Калиостро вынужден был принять одного из тех таинственных посланцев, которых так много было в его прошлой жизни. Он надеялся, что теперь сможет жить как обычный человек, позабыв о политике. Оказалось, что он все-таки не имеет на это права.
Из Лондона Великий Копт и его жена отправились в Швейцарию. В Бьенне они остановились у художника Лотербурга, предложившего им гостеприимство на то время, пока Калиостро будет проповедовать. Но у художника была слишком уж красивая жена, а сам он был почти так же ревнив, как Лоренца. И вечным странникам пришлось, не дожидаясь кровавой ссоры, снова трогаться в путь – сначала в Экс-ле-Бен, тогда принадлежавший Сардинии, затем в Турин, Ровередо и Тренто. Повсюду Калиостро оставлял за собой свои знаменитые масонские ложи, основной задачей которых было подрывать установленный порядок и разрушать религиозные принципы.
76 
