72 
Серые глаза лорда Кранмера сузились, и в них вспыхнул угрожающий огонь. Он криво усмехнулся.
— Вы, кажется, забыли условия нашего договора милая дама? Ваша кузина, если мне не изменяет память, только часть его… очень малая часть! Она является только… гарантией спокойствия для меня, пока вы собирали эти деньги — гарантию спокойствия для вас.
Марианна не смутилась перед едва прикрытой угрозой.
Когда оружие скрещивалось, она всегда вновь обретала нужные для борьбы спокойствие и уверенность. Она даже позволила себе роскошь презрительно улыбнуться.
— Я смотрю на это иначе. После милой беседы, к которой вы вынудили меня, я побеспокоилась о некоторых предосторожностях, касающихся именно моего спокойствия.
Вы мне больше не страшны!
— Не блефуйте! — прорычал Франсис. — В этой игре я сильней вас! Если бы вы не боялись меня, вы пришли бы с пустыми руками.
— А я пришла, только чтобы освободить мою кузину.
Что же касается того, что вы называете… блефом, — я правильно сказала? — узнайте, что вчера я видела императора и даже оставалась несколько часов в его кабинете.
Если ваши шпионы действуют так хорошо, как вы говорите, вы должны знать об этом!
— Я и знаю. Знаю даже, что вас ожидали увидеть выходящей между двумя жандармами…
— Но меня почтительно проводил камердинер его величества до императорской кареты, доставившей меня домой, — продолжала молодая женщина с показным спокойствием. Решив играть ва-банк, она добавила:
— Расклеивайте ваш пасквиль, мне это совершенно безразлично.
А если вы не вернете Аделаиду, не получите ни су!
Несмотря на сильное беспокойство, которое она не могла сдержать, слишком хорошо зная изворотливую душу этого человека, чтобы поверить в быструю победу над ним, Марианна вдвойне обрадовалась, заметив, что он медлит с ответом и кажется растерянным. Видя на лице Аркадиуса близкое к восхищению выражение, она почувствовала, что близка к важной победе. Надо любой ценой убедить Франсиса, что теперь только Аделаида имеет для нее значение. Не ради этих денег, которые Жоливаль так нежно прижимал к сердцу, но для того, чтобы обезвредить на будущее эту опасную личность. Конечно, будущее, может быть, будет принадлежать Язону Бофору, но так же как она боялась стать объектом скандала в глазах Наполеона, она не хотела предстать перед Бофором опозоренной публично, заляпанной грязью. Достаточно уже и того, что ему предлагается беременная от другого женщина.
Внезапно лорд Кранмер взорвался:
— Я охотно вернул бы ее вам, эту старую шлюху!
Только ее нет у меня больше!
— Как?
— Что вы сказали?
Марианна и Аркадиус воскликнули одновременно.
Франсис в бешенстве передернул плечами.
— Что она исчезла! Она выскользнула из моих рук!
Она сбежала, если вам так больше нравится!
— Когда? — спросила Марианна.
— Вчера вечером! Когда вошли в ее… комнату, чтобы дать обед, ее там не оказалось.
— И вы воображаете, что я поверю в это?
Внезапно скрытый страх и недомогание, не покидавшие Марианну все это время, сменились вспышкой яростного негодования. Франсис что, считал ее полной дурочкой? Слишком уж незамысловато! Он получит деньги и ничего не даст взамен, кроме сомнительного обещания?.. С не меньшей яростью Франсис быстро ответил:
— У вас нет выбора! И вы должны мне верить, мне! Клянусь вам, что она исчезла из моей тюрьмы.
— Ах, ваши клятвы! Если бы она убежала, она немедленно появилась бы дома!
— Я говорю вам только то, что знаю. О ее бегстве я узнал только что. Клянусь вам в этом могилой моей матери!
— Где вы держали ее? — вмешался Жоливаль.
— В одном из подвалов «Сломанного колоса», совсем близко отсюда.
Жоливаль рассмеялся.
— У Фаншон? О сударь, я не считал вас таким наивным! Если вы хотите узнать, где она сейчас, адресуйтесь к своей сообщнице. Она, безусловно, знает! Без сомнения, ей показалось, что ее доля в этом деле слишком не соответствует ее таланту или по меньшей мере аппетиту!
— Нет, — сухо оборвал лорд Кранмер. — На подобную шутку Фаншон не решится. Она хорошо знает, что я не замедлю с наказанием… и беспощадным! К тому же ее ненависть к ускользнувшей из ее рук старой ведьме не вызывала сомнений. Лучше ей не попадать снова в руки Фаншон. Надо сказать, что она делала все, чтобы вывести ее из себя.
Марианна хорошо знала Аделаиду, чтобы без труда представить себе, как она восприняла похищение и заключение.
72 
