Особенно,... 
66 
Чтобы убить монстра, потребовалось трое взрослых спригганов, вооруженных странными грубыми кинжалами из белого металла. Сразу после сражения оружие спрятали, с тех пор Хельги никогда его не видел.
Каково же было потрясение, когда юноша узнал, что его грозному врагу не было и трех лет от роду! Дура-мать не успела вовремя подменить отпрыска и, вместо того чтобы уничтожить, спрятала его в горах и растила сама. Древнее проклятие превратило младенца в демона-убийцу.
Раны Хельги были серьезны и болезненны, но куда сильнее он, дитя фьордов, мучился от осознания того, что он считал небывалым позором: не справился с двухлетним ребенком! К счастью, страдания были недолгими. Вечером в дом Анны Ингрем заглянул конунг. Хельги по привычке, усвоенной еще в Рун-Фьорде, притворился спящим. Он всегда поступал так, если хотел услышать не предназначенное для его ушей.
– Присматривай за своим парнем, – тихо сказал гость, – что-то с ним неладно. Выстоять в схватке с проклятым – один на один! Виданное ли дело!
– Подумаешь! – яростно ответила Анна. – В роду Ингремов всегда были хорошие воины!
– Так-то оно так, – конунг казался смущенным, – но ведь… Сколько ему дней было, когда ты смогла подсунуть его фьордингам?
– Двадцать восемь! – закричала мать в голос. Подменыши в углу проснулись и запищали. – Двадцать восемь, слышишь! У меня был еще целый день в запасе!
Из всего разговора Хельги занимало одно: выходит, он не опозорился, а, наоборот, проявил чудеса доблести. Юноша был счастлив, и его вовсе не смущали косые взгляды соплеменников, преследовавшие его с тех пор.
И вот теперь оказалось, что в лесах Инферна подрастает целый выводок демонов-убийц. Да уж, мир было от чего спасать!
– У вас есть оружие из драконьего серебра? Или хотя бы из обычного? – спросил Хельги, стараясь не слишком громко стучать зубами. На него напала нервная дрожь. Воспоминание о холодных, цепких пальцах, подбирающихся к горлу, ожило так ясно, будто это было вчера.
Вожак кивнул встревоженно:
– Несколько ножей, копье и большой драконий меч.
Хельги набрал в легкие побольше воздуха. Он понимал: то, что он сейчас скажет, услышат матери младенцев. Ему было трудно решиться.
– Вы должны убить ВСЕХ перерожденных детей. Всех до одного, и как можно скорее! Любое промедление будет стоить нескольких жизней.
– Но ведь это НАШИ ДЕТИ! – прорезал тишину вопль одной из женщин. – Не дадим их убивать!
Остальные подхватили:
– Это не Повелитель, это лжец! Он пришел погубить наших детей, а не спасти их! – Женские голоса срывались на волчий вой. – Лжец! Лжец!
Ошалевший от какофонии звуков спригган потерял терпение. Можно подумать, он напрашивался в их Повелители! Сами обозвали, а потом претензии предъявляют! Он вновь обрел волчью голову – чтобы переорать разбушевавшихся баб, требовалась глотка помощнее спригганской – и взвыл так, что крики моментально смолкли.
– Мне плевать! – рявкнул он. – Хотите растить своих выродков дальше – пожалуйста! Только потом, когда они будут перегрызать вам глотки, не говорите, что вас не предупредили! Конец света вам обеспечен – не сомневайтесь!
Хельги спрыгнул со стола и решительно направился к выходу. Толпа пред ним расступилась.
– Опомнитесь, безумные! Пророчество! «Горе и кровь будут в Слове Его, но горше не внять Слову Его, ибо в нем спасение! Горе вам, несчастные! – кричал один из оборотней, седобородый старец. Он был очень дряхл и беззуб, колени его дрожали, узловатые руки тряслись, но выцветшие глаза загорелись ясным волчьим огнем. – Опомнитесь! Молите о прощении, глупые псы! Пока не грянула беда!
– Да грянула она уже! – устало сказал спригган, кивая в сторону окна. – Смотрите, вот они – ваши дети!
Вилктаки кинулись к окну и тут же отпрянули, тихо скуля. Выход из башни был перекрыт. Серые тени стояли плотной стеной, скалили редкие зубы. Ждали.
– Чегой-то они, а? – как-то очень по-деревенски, позабыв свой высокопарный слог, спросил вожак.
Хельги пожал плечами:
– Проголодались, я думаю. Хотят закусить родней. Или почуяли угрозу и собрались напасть первыми. Где ваше оружие?
– Тут, в сундуке.
– Доставайте, надо прорываться. Надеюсь, вы не оставили дома других детей? Нормальных?
Дикий визг был ему ответом. На ходу теряющая человеческий облик толпа рванулась на улицу, устилая свой путь ворохом одежды. Из опасения, что его просто сметут, Хельги не рискнул воспользоваться лестницей, а выпрыгнул в окно. Но прежде он подал сигнал своим спутникам – послал огненный шарик наподобие эльфийского. Хочешь не хочешь, а уничтожать проклятых надо. Эта напасть похуже любого дракона.
66 
