Спрашивать позволения он не стал – с какой, собственно, стати? Просто поднялся и вышел. И никто его задерживать не догадался – решили, что в уборную. А когда хватились, клиентбыл уже далеко. Упустили!
Ильза, Энка и маленькая Урсула хотели бежать следом. Если честно, не потому, что пеклись о его благополучии, просто им тоже не сиделось на месте. Но Аолен девиц остановил. ДаанАзар – государство спокойное, добропорядочное, почитающее законы превыше воли богов. Здесь не принято устраивать пьяные драки все против всех, грозящие гибелью случайным прохожим, грабить и убивать на улицах, силой забривать в рекруты или продавать в рабство. Худшее, что грозит чужаку, при условии, что он сам не совершил преступления, это быть задержанным для установления благонадежности, и выдворенным из страны. Пусть клиентасцапают – поделом ему! Вернется из архива Орвуд, какнибудь вызволит с Рагнаровой помощью, потому что закон в ДаанАзаре почитают превыше воли богов, но мзду любят больше закона. А до тех пор пусть посидит часокдругой под замком – только на пользу пойдет.
Так, не сказать, что в эльфийском духе, но вполне благоразумно рассудил Аолен.
Право, лучше бы он рассуждал иначе! Скольких осложнений удалось бы избежать! Увы. История сослагательного наклонения не имеет. Выходец из иного мира и начинающая ведьма Вендолина Нехт неумолимо двигались навстречу друг другу.
Настроение у девушки было прекрасным, неудача ее не раздосадовала, и спрашивать дорогу она не спешила – ей захотелось прогуляться. После страшного верхнего мира, после ужаса последних месяцев Подгорное королевство казалось тихой, уютной норкой, безопасной даже для одинокой девушки, такой беззащитной с виду (на лбуто у нее не написано, что ведьма).
Трудно живется на свете тому, кто молод и красив. Но только не в ДаанАзаре. Гномы – благопристойный, серьезный народ: даже молодые парни не имеют мерзкой привычки хватать девушек за разные места, отвешивать шлепки пониже спины, дергать за косы и кричать вслед непристойности. Разве это не прекрасно?
Перед ее отбытием на место новой службы родные Вендолины, простые альгальдские рыбаки, отговаривали, предупреждали: среди гномов она навсегда останется чужой. Принять их приглашение – значит обречь свою юность на одиночество.
Девушку их слова не смутили. Одиночество – удел каждой ведьмы, где бы та ни жила. За годы учения Вендолина успела бесконечно отдалиться от собственной семьи. Старые связи были порваны, а обзаводиться новыми она не стремилась. Из ее товарок по школе в прошлогодней бойне уцелела едва ли четверть – лишь немногие, самые сильные, сумели укрыться от глаз сектантов и не угодили на костер по доносу. Девчонок отлавливали и жгли одну за другой, даже малолетокпервокурсниц, они плакали и звали маму, когда их тащили на костер. Счет жертв шел на сотни. Самой Вендолине порой приходилось неделями таиться по холодным подворотням, сухим сточным канавам и чердакам в облике черной собаки или кошки, а ночами, с риском для жизни, подбираться к горячим еще кострищам, чтобы собрать хоть одну горстку пепла очередной убитой подруги и помочь ее сущности найти путь к Долине забвения. После пережитого кошмара девушке хотелось только одного – покоя. Подгорное королевство было именно тем местом, где его можно было обрести – ведьма чувствовала это очень ясно и радовалась новой жизни.
Но недолгой оказалась радость. Разочарование вывернулось изза угла в образе очень странного и неприятного парня в дикой, нездешней одежде. Был он человеком, а может, не человеком вовсе – кемто другим, бесконечно чужим и чуждым. Откуда взялось этакое пугало среди замкнутых, негостеприимных гномов?!
От удивления Вендолина вытаращилась на незнакомца, будто на диковинного зверя, без всякого стеснения, приличествующего порядочной девушке.
Почувствовав на себе чейто изучающий взгляд, Дэн обернулся – и случилось! Он тоже ее заметил.
Когда боги раздавали смертным народам красоту, гномьи женщины стояли не в самом конце очереди, но явно ближе к хвосту. Низкорослые, коренастые и широкоплечие, с топорногрубыми лицами и редкой щетиной на подбородках и шеях, особенно заметной у брюнеток, они не были откровенно уродливы, как орчанки или троллихи, но и красавицами их не считали даже собственные соплеменники. Не спасала даже молодость. По дороге Дэну встретилась паратройка удивленных девичьих мордашек, но он при всем желании не мог назвать их хотя бы просто миленькими. Заводить с такими знакомство не возникало ни малейшего желания. «Боги упасите!», как говорят обитатели этого мира.