Особенно,... 
937 
– А джинны не могут выдать туфли в долг? – спросил Эдуард с надеждой.
– Нет, – был лаконичный и исчерпывающий ответ.
– Тогда у меня есть одна мысль… – неуверенно начал принц. – Помните то подземелье, что начинается от Кирнерской пещеры? Оно ведь в Уэллендорф ведет? Три дня – и мы на месте…
Большинству эта идея показалась привлекательной, особенно тем, кому в упомянутом подземелье еще не приходилось бывать. Но заартачилась Энка. Хоть бейте ее, хоть режьте, хоть бросайте одну в степи на поживу голодным курганникам, но в мертвое царство сидов она больше носа не сунет. Если и удалось однажды выйти оттуда живыми, это не значит, что везение будет длиться бесконечно.
– Вот именно! – горячо поддержал Хельги. Все связанное с Ирракшаной вызывало у него чувство глубокого омерзения, и возвращаться в ее жилище он не желал ни на секунду.
– Тогда забирай нас отсюда демоническим путем! – потребовал гном. Уж онто не имел ничего против подземелий.
– Демоническим – не могу, – отказался подменный сын ярла. – Могу магическим. Пшли!
– Куда? – озадачились спутники. Слишком неожиданным было услышать столь смелое заявление от того, кто в свое время даже самые простые из зачетов по магическим дисциплинам сдавал с третьего раза.
– Мага искать, куда же еще?
Ситуация прояснилась, но не до конца.
– Так ведь у нас денег нет! – напомнил Рагнар на случай, если Хельги об этом вдруг позабыл.
– И не надо. Мы не станем ему платить.
– А как же?!
– Мы станем его шантажировать!
– Чем?!
– Не чем, а кем. Мною! Пообещаем его поглотить, если не откроет нам портал в Срединные земли. – В Хельги проснулся дикий фьординг.
– Молодец! – просиял старший братец по оружию, поборник нравственности и морали. – Давно бы так! Сколько денег сэкономили бы!
– Вообщето это незаконно, – вздохнул Аолен, понимая, что слова его уже ничего не изменят.
– Цель оправдывает средства! – хищно усмехнулся убийца.
Кальдорианцы опустили очи долу. Им было стыдно.
Маг нашелся. И шантажировать его не пришлось, сам был рад помочь великому победителю Ирракшаны, да славится имя его в веках. Но не мог. Хоть и числился лучшим специалистом в Трегерате, дальние порталы открывать не умел, сил не хватало. Предложил на выбор: Кансалон или Мормельн. Выбрали Мормельн – все ближе к цели.
А в Мормельне лил дождь…
Жизнь Буккена начинала входить в мирное русло. Нежить перебили – не всю, конечно, основную часть. По ночам без мощных охранных амулетов выходить на улицу не рекомендовалось. С другой стороны, что делать добропорядочным гражданам на улицах по ночам? Заброшенное хозяйство налаживалось, опустевшие дома заселялись новыми жильцами.
Балдур нашел свое жилье в состоянии вполне удовлетворительном: если выкинуть обглоданные трупы и разбитую мебель, вставить разбитые окна, побелитьподкрасить, – живи. К середине осени ремонт был закончен, и настал день, когда колдун решил, что пора возвращать любимицу Агнессу из чужого мира домой.
А для этого ему нужен был демон.
Любому школяру известно: вызвать высшего демона проще всего в том случае, если у вас имеется вещь, прежде принадлежавшая ему лично. И лучше всего для такой цели подходят волосы. Поэтому Балдур в медальоне на шее (обычно в таких хранят локоны любимой) держал прядь волос Хельги – разжился ей в один из зимних дней, когда Меридит в чужом придорожном сарае уродовала брата по оружию овечьими ножницами. Процедура называлась «подкоротить, чтобы в глаза не лезло».
К Хельги у Балдура было двойственное отношение. Когда демон находился рядом, он воспринимал его как простого молодого парня, близкого родственника вроде сына или брата, и обращался с ним соответственно: порой заботился, как старший о младшем, порой мог и отругать.
Но стоило тому оказаться далеко – и персона его разрасталась до размеров истинно божественных, в душе колдуна рождались трепет и благоговение. Верно говорят, великое видится на расстоянии…
…И исчезает вблизи. Вот и теперь, стоило мокрому насквозь, стучащему зубами демону образоваться внутри дымящейся пентаграммы, Балдур, вместо того чтобы пасть на колени и возносить хвалу, как подобает смертному при встрече со своим богом, высказался совершенно в ином духе:
937 
