Особенно,... 
28 
- Вниз! - скомандовала я мотылькам. Послушались. Пока шуршащая масса несла меня к бойцам, все закончилось. Прыжок, удар локтем по темечку и ярко-алый распростерт на асфальте. А дальше... дальше лучше бы мне не смотреть! И как только я не вспомнила впечатляющую ночь нашего знакомства? Ничего. Святозар напомнил. Мгновение и голова побежденного валяется рядом. Мотыльки исправно выполнили мой приказ и мягко опустили на землю. Я зажала рот ладонью и, уже не обращая внимания на многочисленные крылышки, осевшие на меня, понеслась за ближайшую ель.
Постояла на четвереньках, глубоко дыша и успокаивая взбунтовавшийся желудок. Осторожно огляделась, стараясь занять мысли чем-нибудь посторонним. Получилось весьма неплохо. Площадь перед первой покровской школой выглядела замечательно, как, впрочем, и само здание учебного заведения, отдаленно походившего на свой аналог в моем мире.
Меня осторожно погладили по спине.
- Прости меня, мотылек. Не знал, что ты видишь.
Я растерялась от того количества раскаяния и тоски, что сейчас звучали в его голосе. Отчего-то сразу вспомнилось белое хрупкое тело на траве.
- Это он убил и изуродовал?
Святозар чуть заметно кивнул.
- Ну, вот и поделом.
Выдохнул. В груди выросла необъяснимая нежность к этому мужчине. Неужели ему и впрямь было так важно, что я о нем думаю? Аккуратно встала, повернулась к нему и... сердце провалилось в живот. Одна бровь пробита. Кровь заливает глаза, он нервно стирает ее длинным рукавом.
Вообще, скрывать эмоции у меня выходило всегда неплохо, только не в этот раз. Да и не мудрено. Святозар недовольно повел плечами.
- Не смотри так. Сейчас исправлю, - голос тихий сердитый.
Непроизвольно сделала шаг навстречу. Он отошел и зашептал нечто неразборчивое. В голову закралось неприятное подозрение. Разве он не хотел покорить меня? Ведь и вправду в ход пускал ласку и нежность, от которых я таяла. Теперь ранен, увидел мое беспокойство и вдруг отстраняется, уверяя, что все исправит? Это не нормально. Любой другой давно воспользовался бы таким шансом, тем более, женское милосердие не имеет пределов и границ.
Я внимательно наблюдала за тем, как он в последний раз стер остановившуюся кровь с почти заросшей раны.
- Святозар. Это четвертый за две недели! Сейчас убиваешь на моей территории. Объясни.
Обернулась на глубокий холодный голос. Недалеко от меня прислонившись к ели стоял старый знакомый хозяин городских ворон. Лицезреть его подтянутую фигуру слишком долго мне не позволили. Прямо перед носом возникли широкие плечи Святозара.
- На совести его была дневная охота. Какое преступление, такое и наказание. Все по закону, Ратмир. Уходи.
Ратмир? Мне казалось имя Изяслав странное. Кажется, пора привыкать к местным аборигенским обычаям.
- Да вижу, что по закону, даже смерть ему устроил с выходом по закону, - съязвил хозяин ворон. - Ты у нас всегда такой правильный. Аж, тошно. Вылез из своего леса. Жил бы там и жил.
- Мы уходим, - Святозар повернулся, притянул меня к себе, окружая облаком мотыльков. - А если будет еще один случай, вынесу подозрение о твоем непосредственном участии, - закончил ведьмак, прежде чем нас подняли в воздух.
- А что значит 'смерть ему устроил с выходом по закону'? - я снова взялась изучать лицо хозяина мотыльков, теперь уже на наличие шрамов или хоть каких-то следов. Ничего.
- Это, чудо, значит, что я использовал только силу тела, а значит, он мог избавить себя от смерти.
- Как? - не поняла я, потом дошло.
- С ума сошел!
В животе затрепыхалась смесь ужаса, восхищения и страха. Страха за него. Глаза Святозара посинели. Он легко улыбнулся, хитро прищурился.
- А тебе, мотылек, было бы хоть немного жаль, если бы я сейчас оказался без головы?
Жаль? Жаль?!
- Ты издеваешься, - сердито зашипела я, сделав неудачную попытку вывернуться из стальной хватки. И почто Боженька нас, женщин, наградил мелкими размерами и слабостью?
- Куда ты?
- Да понятия не имею, - взвизгнула от собственного бессилия. - Это тебе весело! А мне - нет!
- О нет, мотылек. Веселюсь я иначе, поверь, - прижал сильнее, склонился, серьезно глядя мне в глаза, прошептал. - Сейчас всесильный маг впервые опустился до мелкого шантажа, в надежде услышать, что слабой человеческой женщине не наплевать на него.
Сердце в груди подпрыгнуло и понеслось галопом, вслед за множеством, по сути, и так беспорядочных и неуправляемых мыслей. Мне захотелось обнять его, защитить, спрятать от всего мира, рассказать, что мне совсем не наплевать. Испугавшись собственного дикого порыва, спрятала руки за спину.
28 
