66 
– И он переиграл?
Вопрос рассердил Кавалерию. Она выпрямилась. Осанка ее, и без того идеальная, стала просто пугающей.
– Нет. Закладка не была полной. Он знал об этом и даже сказал мне. Я предупреждала его, но он не поверил и улетел, а с ним вместе исчезла и закладка! Больше я его никогда не видела и не знаю, как он погиб.
– А вы знаете, что он хотел изменить?
– Догадываюсь, – сказала Кавалерия сухо, но объяснять не стала. – Как возникли ведьмари? Это тебе известно?
– Конечно, – удивленно ответила Рина. – Из шныров. Шныры срывались, брали закладки и…
С пугающей тщательностью Кавалерия застегнула пустой рюкзак.
– И да, и нет. Они уходили с обидой на ШНыр и на весь мир, но обычно не собирались вместе. Им требовалось что-то объединяющее, некий центр, идея, а их-то как раз и не было, потому что ненависть – не идея… Все началось с Гая. Взгляни на фонтан! Помнишь, когда-то ты обратила внимание, что он расколот?
Рина взглянула на грани огромного камня, по которым, медленно журча, стекала вода.
– На три части. Тут скорее всего центральная.
– Так и есть. До Гая скол был один. Гай нашел способ расколоть оставшееся. Он выбрал момент, когда все первошныры куда-то отлучились и никто не мог ему помешать.
– Но ведьмари не могут приблизиться к этой закладке!
– Сейчас нет. Она защищается от них, да и нам тоже доверяет не сразу. Тогда же она была доверчивой. Но и Гай был иным. Защита ШНыра пропускала его. Зеленый Лабиринт он сажал своими руками вместе с другими первошнырами… Отколотую часть каменного фонтана – видимо, она была не такой уж большой – Гай увез с собой.
– А почему не самую большую? – удивилась Рина.
Кавалерия усмехнулась.
– Слишком тяжелая. Грузовиков тогда не было. Но не в этом суть. Отколотая часть камня стала для ведьмарей знаменем и одновременно защитой.
Рина не привыкла, что ведьмарей надо от кого-то защищать. Скорее уж наоборот.
– Защитой от кого? От первошныров?
Кавалерия удивленно вскинула брови.
– Не думаю, что первошныры нападали. Нет, отколотая часть фонтана защищала ведьмарей от взятых ими закладок! Продлевала жизнь и сохраняла разум. Да она и сейчас продолжает делать это.
Рина запутывалась все больше.
– Разве от закладок нужно защищать?
– Пять баллов! А от кого еще? – подбоченилась Кавалерия. – Это кажется, что можно без вреда пожирать закладки. Нет, милочка! Они опаснее яда, какими бы замечательными ни казались на первый взгляд!
Кавалерия взглянула на Рину и, почувствовав, что окончательно сбила ее с толку, ободряюще ущипнула за рукав куртки.
– Ну-ну! Разумеется, я говорю о ЧУЖИХ закладках! Они тебя одаривают, но они же и убивают, потому что это не твой дар, не твоя часть души, а все, что не твое, не может стать твоим навечно.
– То есть все же смерть?
– Хотя и отодвинутая во времени. А так я не сомневаюсь, что каждого из нас на двушке – за первой грядой, а может, и не за первой – ждет его собственная закладка. Она неповторима, единична, создана именно для тебя, и для каждого она своя. Когда-нибудь – возможно, потом, за гранью жизни – каждый из нас ее получит и приобретет то, о чем и не мечтал, а пока нет ничего хуже, чем поспешить и схватить чью-то чужую.
Рина соображала. Ей приятно было представлять, что где-то на двушкеее ждет собственная закладка. Причем ждет уже сейчас.
– А найти ее нельзя? Прямо сейчас! А вдруг! Могут же быть невероятные совпадения? – спросила она нетерпеливо.
– Мне проще поверить в невероятную глупость! – Пожимая плечами, отчеканила Кавалерия. – Не хочу навязывать свой взгляд на вещи, но не думаю, чтобы преждевременная встреча даже со своей закладкой пошла кому-либо на пользу!
Рина почувствовала, что тему лучше замять.
– Но почему та половина… нет, треть камня… до сих пор дает ведьмарям силы?
– Она переродилась. Кроме того, на двушке – а каменный фонтан, безусловно, оттуда – все происходит с непонятной, необъяснимой для нас неспешливостью. Постепенно дается, но не сразу и отнимается. Одно точно: с каждым годом ведьмари становятся ненасытнее, злее, отчаяннее. Ничто уже не может их надолго обрадовать или отвлечь. Все это означает, что их часть камня постепенно теряет силу…
66 
