35 
Пока он лавировал между столиками, упрямица даже не взглянула в его сторону и, чтобы — он был в этом уверен — поддразнить его, невозмутимо наполняла кружки и беседовала с парочкой туристов, как с лучшими друзьями.
Она распустила волосы и подвязала их черной ленточкой. В приглушенном свете они горели огнем.
О, если бы он мог не думать о ее волосах! Если бы он мог коснуться их!
— Привет, Шон. — Мэри Кейт окликнула его, когда он подавал семейству Клуни заказанную жареную картошку, и придвинулась так близко, как только посмела, надеясь, что ему понравятся ее новые духи. — Сколько народа сегодня!
— Музыка хорошая. Кажется, здесь все твои туристы.
— И они не скучают. — Оркестр грянул любимую песню дублинцев в собственной оранжировке, и Мэри Кейт повысила голос, вложив в него как можно больше сексуальности: — Но мне больше нравится слушать тебя.
Шон сунул под мышку пустой поднос и расплылся в ослепительной улыбке.
— Можешь слушать бесплатно, когда захочешь. А эти голуэйские парни заводные, и скрипач у них потрясающий. Так ты здесь со своей семьей?
Ее самомнение сдулось, как лопнувший воздушный шарик. Почему Шон всегда думает о ней, как об одной из девчонок О'Тул? Она уже взрослая женщина.
— Нет, я сама по себе. — Это не ложь, уверила она себя. Может, она и пришла с родителями и Эллис Мей, но она не с ними.
— Отлично играют, — тихо сказал Шон, забыв о ней и наслаждаясь музыкой. — Профессионально, задорно. Неудивительно, что они прославились. У тенора самый сильный голос, но он не пытается заглушить остальных.
Интересно, как они сыграли бы одну из его баллад. Он очнулся, лишь когда Мэри Кейт коснулась его руки.
— Ты тоже мог бы прославиться. — Она заглянула в его глаза, и ее взгляд затуманился. — Еще больше, чем они. Ты мог бы стать звездой.
Шон обычно не задумывался о будущем, обо всех этих «если бы, да кабы» и, избегая ответа, чмокнул девушку в щеку.
— Ты такая милая, Мэри Кейт, но мне пора на кухню.
Не успела за Шоном захлопнуться дверь, как в кухню ураганом ворвалась Бренна.
— Я же велела тебе отстать от моей сестры!
— Что?
Бренна встала в позу, предвещавшую, как он прекрасно знал, хорошую драку.
— Разве неделю назад на этом самом месте я не объяснила, что думаю о тебе и Мэри Кейт?
Вообще-то объяснила. И, запустив в волосы пятерню, Шон признал — не вслух, естественно, — что даже не вспоминал о той стычке.
— Бренна, я просто поговорил с ней. Это так же безобидно, как пощекотать ребенка.
— Она не ребенок, и ты ее поцеловал.
— О, боже милостивый! Я бы точно так же поцеловал свою мать.
— Немцы проголодались, — весело сказала Дарси, вплывая в кухню с подносом, нагруженным пустыми тарелками и мисками. — Требуют три порции рагу и две — рыбы. Можно подумать, они крошки во рту не держали с тех пор, как покинули родину.
Сгрузив посуду в раковину, Дарси похлопала по отяжелевшему кармашку своего фартука и принялась очищать тарелки.
— Но, благослови их Бог, они благодарят часто и щедро, и только раз один из них шлепнул меня по попке.
Бренна перевела дух.
— Дарси, ты не могла бы заняться этим попозже?
Мне нужно переговорить с Шоном наедине.
Дарси недоуменно оглянулась. Только сейчас она почувствовала напряжение, искрившееся между Шоном и Бренной. Как правило, они не были счастливы, если не подкалывали друг друга, но сейчас… сейчас было как-то иначе.
— Что-то случилось?
— О'Тул думает, что я имею виды на Мэри Кейт, и пытается меня отвадить.
Шон распахнул дверцу холодильника, но не раньше, чем с удовлетворением заметил, как Бренна вздрогнула.
— Ничего подобного. — Она сказала это так безучастно, что Шон оглянулся. — Но она имеет виды на тебя.
— Она точно в него втрескалась, — подтвердила Дарси. — А он и не замечает.
— Я всего лишь с ней поговорил. — Шон поежился под жалостливо-презрительными взглядами двух пар женских глаз и отвернулся к плите. — В следующий раз я просто отпихну ее, чтобы не вертелась под ногами, и пойду дальше. Это вас устроит?
Дарси вздохнула.
— Ты такой кретин, Шон. — Она на мгновение сжала руку Бренны и оставила их одних.
35 
