161 
Конечно, до Дитмара ему было далеко, но кое-какому обхождению с дамами он от брата все-таки научился. Птица опустила крыло, взглянула благосклонно, по-куриному склонив голову набок.
– А ты милый! – мелодично прозвенела она. – Подойди и поцелуй меня!
Вот вам и пожалуйста! Нет, такого развития событий Йорген не ожидал и целоваться с тварями, будь они темными или, наоборот, светлыми, решительно не желал!
– Чуть позже! – сказал он твердо и поспешил сменить тему: – Скажите, вот это – ваше? – Он сдернул тряпицу с артефакта в руках Мельхиора.
Вспышка белого света заставила собравшихся зажмуриться.
– Мое! – согласилась пернатая и тоненько цвиркнула. Яйцо отозвалось хрустальным звоном и померкло, теперь на него можно было смотреть без риска ослепнуть. – А вам не нравится? Нет?
– Само по себе оно великолепно, – дипломатично ответил Кальпурций, потому что друг Йорген яростно приводил в порядок истекающие слезами глаза и отвечать пока не мог. – Но боюсь, их стало так много, что они могут угрожать жизни нашего мира. Скажи, зачем ты их… гм… несешь? – Не подобрав более деликатного синонима, он назвал вещи своими именами.
Фелица вздохнула утомленно-кокетливо, как девица, уверяющая, будто страсть как устала от поклонников:
– Просят! Бескрылые в красивых белых одеждах приносят мне пшена в меду и сладкого вина, разве я могу им отказать?
– Хорошо. А если мы тебе тоже чего-нибудь принесем (где бы его еще взять?!) и попросим больше не нестись – ты нам не откажешь? Остановишься?
В ответ птица вытянула тонкую шейку, отрицательно покрутила головой – быстро-быстро, Йорген испугался, как бы она не отвалилась.
– Не могу!
– Почему?
– Не знаю! Нельзя! Не велели!
Вот и поговори с ней.
– Ладно. А как тебя остановить?
– Нужно меня убить! – легко ответила пернатая. Личико у нее было глупое-глупое: голубые глазки навыкат, маленький, чуть вздернутый носик, пухлые губки розовым бантиком… Легивару снова живо вспомнилась веселая вдовушка Лизхен.
– Ты – Воплощение Света? – устало уточнил Йорген, он уже успел кое-как проморгаться.
– Не-эт! – отчего-то обиделась птица, по-детски нахмурив бровки. – Я – Фелица!
– Ладно, сколько можно с ней болтать? – Легивар чувствовал, что с каждой минутой промедления ему будет все тяжелее решиться на последний шаг. – Давайте заканчивать это дело! – Он достал нож и решительно шагнул к золотому насесту.
– Стой! – Кальпурций Тиилл, сын государственного судии Силонийской империи, заступил ему путь. – Я не позволю вам убить ее!
– Что?! – попятился бакалавр. – Так, значит, это все-таки ТЫ?!
Ответ был неожиданным:
– Нет. Не я. В смысле я – не Воплощение.
– Ты уверен? – обрадовался Йорген, провалившееся в пятки сердце вернулось на отведенное природой место.
– Убежден! Просто должен быть предел жестокости в этом мире! Нельзя просто так взять и убить невинное, наивное и беззащитное существо, никому не желающее зла!
– Невинное – вы слышали?! Да из-за нее целый живой мир, того гляди, загробным станет!
– Она не со зла! Ее вынудили! – Йорген вдруг понял, что ему тоже чуть не до слез жаль пернатую дурочку.
– Похоже, яичные чары все-таки добрались до вас двоих, и вы совершенно одурели, – сделал печальный вывод маг. – Выйдите-ка на лестницу и подождите там, я сам все сделаю. Семиаренс, уведи их! И Мельхиора тоже.
– Я не пойду! – Хейлиг решительно, плечом к плечу, стал возле силонийского родственника.
Светлый альв топтался на месте – что-то мешало ему принять решение, что-то чувствовал он, где-то рядом была разгадка, но дотянуться до нее он пока не мог, поэтому медлил. Фелица, Фелица… На старосилонийском наречии – Счастливая…
Если счастье не убьешь…
Фелица наблюдала за происходящим безмятежно-голубыми глазами, она была так спокойна, будто не о ее жизни и смерти шла речь.
– Вы посмотрите, она даже не понимает ничего, ей даже не страшно! Я быстро сделаю, она и почувствовать не успеет, ей не будет больно, – убеждал друзей бакалавр. – Все птицы от природы глупы, мозгов совсем нет!
– Ты неправ! – вступился за честь крылатого племени Йорген. – Вороны – очень умные птицы, они умеют…
161 
