Особенно,... 
35 
— Меня тревожит то, что случилось.
— Тебя возбуждает то, что случилось. Лила коротко вздохнула, прикрыла на мгновение глаза и покачала головой, отрицая очевидное.
— Мы должны об этом забыть.
— Я не позволю тебе даже попытаться.
— Мы сделаем вид, что ничего не случилось.
— Это невозможно.
— Такое больше никогда не повторится.
— Черта с два.
— Если это случится снова, я уйду.
— Врешь.
— Спокойной ночи.
— Сладких снов.
Лила вышла из спальни Адама и отправилась к себе. Ее чувства были в смятении. Лунный свет, льющийся в широкое окно, напоминал расплавленное серебро. Ее босые ноги утопали в ласкающем ворсе великолепного ковра. Она осторожно, словно боясь потревожить что-то хрупкое и драгоценное, что было заключено в ней самой, присела на самый краешек своей огромной кровати.
Лила смотрела вокруг и ничего не видела. Она подняла руку и коснулась пальцами губ. Они распухли. Девушка провела языком по нижней губе и почувствовала вкус Адама.
Веки ее опустились, и против своей воли она страстно застонала. Лила не могла поверить, что такое могло произойти. Нет, это не правда, это все несерьезно, это случилось не с ней. Еще несколько недель назад Лила Мэйсон могла бы поклясться самым дорогим, что у нее есть, что она никогда не влюбится в своего пациента. Это правило стояло под первым номером в кодексе ее профессионального поведения.
И вот она сидит тут в полном смятении, нервы натянуты до предела, и она ничего не может с этим поделать.
Никогда раньше с ней такого не случалось. Да, она свое получила. Далеко не одна шаловливая рука пыталась пробраться ей под юбку, пока она делала массаж. Многочисленные пациенты, думающие, что они в нее влюблены, старались не упустить своего, и все потому, что ее руки так часто прикасались к их телу. Лила хладнокровно отметала эти неосторожные прикосновения, не обращала на них внимания, считая издержками профессии, и мгновенно об этом забывала.
Но этого ей не забыть. Скорее всего никогда. И уж конечно, ей не избавиться от этих воспоминаний к завтрашнему дню. Ей так хотелось сделать вид, что ничего не было. Более того, ей хотелось забыть о собственных ощущениях. Но это произошло. Адам имел над ней власть. И отрицать это невозможно. Ее тело, ее грудь, ее губы не дадут ей забыть того, что случилось.
Лила расстегнула лифчик и посмотрела на свою грудь. Да, все случилось на самом деле, никакой игры воображения. Его заросшие за день щеки и подбородок оставили заметные следы на ее нежной коже. Соски все еще оставались розовыми, влажными, мягкими. Она осмелилась прикоснуться к себе.
И тут зазвонил телефон на ночном столике. Лила подпрыгнула, словно в нее выстрелили. Схватив трубку, она с трудом выговорила:
— Ну что еще? — И тут же опомнилась. — Я хотела сказать: алло? То есть это резиденция Кавано.
— Лила? Что случилось?
— А что случилось? Сейчас я тебе расскажу, что случилось, — капризно воскликнула она. — Ты меня разбудила, вот что случилось. Ты хоть представляешь, сколько у нас сейчас времени?
— Нет. А который час?
— Не знаю, черт побери. Уже поздно, и этого достаточно.
— Прости, пожалуйста. — В голосе Элизабет слышалось искреннее раскаяние. — Но я хотя бы звоню с добрыми вестями.
— Ребенок родился? — У Лилы немедленно изменилось настроение.
— Нет, пока нет. Доктор говорит, что осталось еще несколько недель.
— Как ты себя чувствуешь?
— Как дирижабль.
— Я сообщу в ассоциацию воздухоплавания твою фамилию и телефон. Возможно, ты им пригодишься.
— Как Адам?
— Он… Он… гм… отлично. Да, отлично.
— Ему лучше, он окреп?
Лила громко сглотнула, вспомнив то, что упиралось в ее бедра, когда она сидела у него на коленях.
— Ну, гм, определенно он стал крепче.
— Вы еще там друг друга не поубивали?
— Не совсем. Но мы близки к этому.
— Вот поэтому я и звоню. Мы наконец нашли тебе замену. Лила окаменела:
— Замену?
Повисла пауза. Потом Элизабет недоуменно переспросила:
— Я правильно набрала номер? Это моя сестра Лила Мэйсон, методист по лечебной физкультуре, работающая сейчас на магната гостиничного бизнеса Адама Кавано?
— Прости меня, Лиззи. — Лила потерла висок. — Я понимаю, что мои слова звучат глупо. Мы так давно с тобой об этом говорили. Я почти об этом забыла.
35 
