90 
Но как только его рука потянулась к ней по собственной воле, она проснулась, моргая и оглядываясь по сторонам. Он сбросил скорость, выехав на размытую дорогу, так что она опустила стекло, прижавшись головой к дверце.
Его охватили запахи гор, несколько снимая напряжение. Он смотрел на Хлою. Сквозь деревья мерцало послеобеденное солнце, отражаясь от её серебряного браслета на запястье и купая в своих лучах гладкую кожу её неповреждённой щеки. За время путешествия её волосы вновь отросли до плеч, развеваясь на ветру блестящими локонами.
Она так чертовски мила.
Он смотрел на её отяжелевшие веки и сонную улыбку, желание погладить её лицо было непреодолимым.
Он нуждался в том, чтобы сказать ей, как она красива, что он даст ей всё, что она сможет только пожелать. Боги, кажется, он умрёт, если не поцелует её...
Осознание.
Впереди показалось поместье, как раз вовремя.
Потому что у Хлои началось её первое распыление.
Глава тридцать первая
- "Жизнь богатых и знаменитых" вкупе с "Вестником Средневековья", - небрежно заметила Хлоя, выйдя из машины и пытаясь скрыть изумление от увиденного. Такого удовольствия она МакРиву не доставит, точно не тогда, когда он коротко буркнул:
- Выходи быстро.
Поместье Коналл было сногсшибательным, напоминая рисунок с открытки. Основная квадратная часть здания была выстроена из кремового камня и состояла из трёх этажей. По обе стороны раскинулись крылья здания, обрамлённые высокими деревьями. Из двух труб на крыше клубящимися кольцами поднимался дым, обещая тепло, что было кстати, поскольку приближались сумерки и становилось зябко.
Неподалёку журчал естественный ручеёк с собственным водяным колесом и всем таким прочим. Перед домом на многие километры раскинулись зелёные луга, утыканные пушистыми белыми овечками. За ними вдалеке начинался лес.
Когда МакРив захлопнул дверь джипа, она подумала, какая муха его укусила. С самых подъездов к этим местам он становился всё более угрюмым - хотя в самолёте этот ублюдок пытался её облапать.
Проснувшись, она обнаружила, что его грубая ладонь накрывает её промежность; его горячую кожу она могла ощущать сквозь джинсы. Едва умудрившись дать отпор, она чуть не позвала его обратно. Но затем, обнаружив в салоне закуски, Хлоя провела остаток полёта в компании арахиса и колы.
Да, пища уменьшала возбуждение, но совершенно не добавляла энергии. Хоть Хлоя и была взбудоражена своей первой поездкой в Шотландию, одновременно стремясь сбежать, сотрудничать её тело отказывалось. Всю дорогу до места она проспала.
Всю дорогу, хотя стоило бы оставаться начеку, чтобы в любой подходящий момент сбежать, Хло. А что хуже всего - она бы убила, лишь бы вздремнуть ещё немного. Она собиралась принять душ, поспать, заставить себя поесть что получится - а затем обдумать план побега.
Когда они с МакРивом дошли до парадного входа, её вдруг чётко осознала, что находится в какой-то глуши наедине с мужчиной. До МакРива она ни разу даже на свидание не ходила, так что всё это кое-что да значило. Она попыталась нарушить молчание:
- Мне, гм, нравится твой дом.
Он замер перед дверью с ключом, устремив на девушку прищуренный взгляд. Его верхнюю губу покрывали бисерины пота.
- Это дом моих предков. Мне плевать, если он нравится суккубу.
Перед отъездом из Гленриала Манро объяснил ей, что они выросли в Коналле, и для МакРива это место священно. Тот факт, что он привёз её сюда значил многое.
Может и так, но он этим был явно недоволен.
- Как это место до сих пор вообще стоит?
Ответ МакРива был раздражённым:
- В кирпичи добавлен прах тех, кто жил здесь до нас. Они отвращают время и каждого, кто может причинить нам вред.
- Твои кремированные предки - часть кирпичей? Я ненавижу Ллор, - сказала она, не сводя глаз со своего нового серебряного браслета, пронизанного ллореанской магией.
Он распахнул перед ней одну из створок двери, и Хлоя храбро прошла внутрь.
Холл был величественным, с большой изогнутой лестницей, будто вырезанной прямо в стене особняка. Сверкал выложенный плиткой пол. Воздух слабо пах пчелиным воском.
В соседней библиотеке заполненные книгами полки покрывали стены от пола до потолка. Мебель выглядела антикварной, тонкой работы. Картины и гобелены подчёркивали декор. Тем не менее, пройдя во вторую комнату - пышно обставленную гостиную - она не нашла никаких признаков того, что здесь когда-либо жили дети или это место принадлежало семье.
90 
