50 
— Я слышал, «Чинуки» по-прежнему в плей-офф, — заметил один из знакомых Вирджила по бизнесу, сидевший слева от Фейт. Слегка подавшись вперед, она заглянула в добрые карие глаза Джерома Робинсона. — Как команда? — спросил Джером.
— У нас все хорошо, — ответила Фейт, когда перед ней поставили десерт — панна котта со свежими ягодами. — Конечно, мы сильно переживали, когда потеряли Бресслера, но Саваж отлично включился и проделал большую работу по сплочению команды. Мы намеревались дать парням провести пару игр перед плей-офф, чтобы освоиться и притереться, прежде чем начинать перестановки в звеньях. Но все так хорошо сыгрались, что перестановок почти не было. — Ну, так сказал вчера тренер Найстром. Фейт пожала плечами и взяла десертную ложечку. — Пока в плей-офф на счету наших нападающих двадцать три совместных гола и восемьдесят девять очков. Думаю, в этом году у нас по-настоящему хорошие шансы на Кубок. — А вот это уже были ее собственные соображения.
— Вирджил гордился бы тобой, — улыбнулся Джером.
Фейт было приятно так думать. Но важнее было то, что впервые в жизни она сама гордилась собой.
— Мой отец был старым маразматиком, — сказал сидевший напротив Лэндон.
— Твой отец много кем был, — повернулся к Лэндону Робинсон, — но уж точно не маразматиком.
Фейт улыбнулась и сделала глоток десертного вина. Когда тарелки убрали, она оставалась в зале не дольше, чем потребовалось для нескольких молчаливых ставок. И пока стояла перед гардеробом, ей пришло на ум, что за недолгий месяц со смерти Вирджила она стала чувствовать себя более комфортно в ирландском пабе с толпой хоккеистов, чем с людьми, в обществе которых вращалась последние пять лет. Не то чтобы все представители сиэтлской элиты были высокомерными снобами. Многие из них были похожи на Джерома: милые люди, которые по воле случая оказались богаче царя Мидаса. Скорее, это Фейт изменилась: она становилась кем-то другим. Кем-то, кто не был ей знаком. Она больше не была стриптизершей, или красоткой из «Плейбоя», или женой богача. А самое странное в этом было то, что хотя она еще не знала новую Фейт, та уже нравилась ей.
К тому времени, как она добралась домой, Валери уже вернулась с хоккея. Они с Павлом, воспользовавшись ложей, наблюдали за победой «Чинуков» над «Акулами» со счетом 2:0. В среду вечером состоится игра в Сан-Хосе, и в случае победы команда досрочно выйдет в следующий круг. Если же нет — вернется в Сиэтл на шестой матч.
— Павел просил поблагодарить тебя за возможность посмотреть игру из ВИП-ложи.
— Когда увидишь его, передай, что я всегда ему рада, — ответила дочь, направляясь в свою комнату. Чувствуя странную удовлетворенность собственной жизнью, Фейт сразу же улеглась в постель. И спала как убитая где-то до часу ночи, когда на кровать запрыгнула Пебблс и, свернувшись калачиком, устроилась под боком.
— Что это ты здесь делаешь? — спросила Фейт собаку немного сонным голосом. — Выметайся.
В темноте Пебблс жалобно уставилась на нее глазенками-бусинками. И тут до спальни донесся низкий стон. Фейт узнала этот звук. И следующий тоже. Похоже, Валери и Павел не нашли гостиницу.
Утром Павел исчез, а Валери вела себя так, будто его здесь никогда и не было. Когда Фейт вывела мать на чистую воду, та пообещала «вести себя потише».
— По-моему, кто-то говорил о гостинице? — напомнила дочь.
— Каждую ночь? Это может оказаться очень дорого!
Каждую ночь?!
— Вы могли бы пойти к нему.
— Не знаю, — покачала головой Валери. — Павел живет с сыном. Может быть, когда Тай на выездных играх. Я поговорю об этом с Павлом завтра, — мать принялась стягивать широкие браслеты. — Не возражаешь, если он заглянет в среду вечером и посмотрит вместе с нами игру? Мне грустно думать о том, что он там один-одинешенек только лишь с огромным телевизором.
Фейт спросила себя, почему мать не может пойти в своему любовнику?
— Вообще-то, я не возражаю, только если вы не будете вести себя как подростки и не станете включать «Сексуальное исцеление».
— Павел так увлекается игрой, что его не оттащишь от экрана, — отмахнулась Валери.
Тем не менее на следующий вечер парочка направилась в спальню Валери во время первого перерыва.
— Чем они там занимаются? — поинтересовался Джулс, заходя на кухню и протягивая руку к нарезанным полутораметровым сэндвичам, которые Фейт принесла из ближайшей кулинарии.
50 
