42 
– Иногда я думаю, Волеран: считать вас своим другом или врагом?
– Если бы я был вашим врагом, сэр, вам не пришлось бы размышлять на эту тему.
– Давайте поговорим о ваших врагах. Мои помощники рассказывали мне о соперничестве между вами и Этьеном Сажессом из-за какой-то женщины. А также ходят нелепые слухи о дуэли. Надеюсь, это просто сплетни?
– Нет, все это правда.
Лицо губернатора выразило удивление.
– Вы же не настолько вспыльчивы, чтобы драться на дуэли из-за женщины. В вашем-то возрасте!
Макс удивленно приподнял бровь.
– Мне всего тридцать пять, месье. В этом возрасте едва ли можно говорить о немощи.
– Я не это имел в виду, однако… – Клейборн испуганно покачал головой. – Впрочем, я не так давно знаю вас, Волеран, и считаю разумным человеком, а не взбалмошным юнцом, который готов пожертвовать всем в порыве ревности. Дуэль из-за женщины? Я думал, вы выше этого.
Губы Макса насмешливо скривились.
– Я креол и никогда не пренебрегал честью драться из-за женщины.
– Совсем не понимаю креолов, – сказал Клейборн, слегка нахмурившись и вспомнив своего зятя, который был недавно убит на дуэли, защищая честь его сестры. – Со всеми вашими женщинами, дуэлями и необузданными темпераментами…
– Скоро вы поймете, губернатор, что дуэль является неотъемлемой частью жизни в Новом Орлеане. Однажды вы окажетесь перед необходимостью защитить таким образом свою честь.
– Никогда!
Как и многие американцы в Новом Орлеане, Клейборн не понимал склонности креолов драться на дуэли, казалось, из-за пустяков. Предпочтительным оружием были рапиры, и искусству фехтования обучали в специальных учебных заведениях. Сад за собором полит кровью многих храбрецов, пожертвовавших жизнью только для того, чтобы отомстить за воображаемое неуважение. Порой единственное пренебрежительное слово или малейшее нарушение этикета становилось причиной вызова на дуэль.
– Мой Бог, – продолжал Клейборн, – как вы позволили вовлечь себя в подобное, зная, что нужны мне? Я стараюсь всячески пресекать вражду среди жителей города, но если креолы испытывают ко мне неприязнь…
– Креолы не испытывают к вам неприязни, – сухо прервал его Макс.
– Нет? – Клейборн немного успокоился.
– Они в большей степени безразличны к вам. Скорее, вы не нравитесь своим соотечественникам.
– Знаю, черт побери! – Губернатор мрачно посмотрел на Макса. – Пожалуй, было бы лучше, если бы Сажесс победил на дуэли.
Макс слегка улыбнулся:
– Это маловероятно. Однако если мне не повезет против Сажесса, мое отсутствие все равно не решит ваших проблем.
– Черт побери! Полковник Бэр в настоящее время находится в Натчезе и замышляет поднять мятеж в Луизиане, что приведет к опустошению бог знает какой части континента. Он прибудет сюда через несколько недель, чтобы убедиться в поддержке своих сторонников. К тому времени, весьма вероятно, вы будете уже похоронены у подножия дерева, вместо того чтобы проверять сообщения, которые я получаю. И если Бэру удастся его авантюра, ваше имущество будет конфисковано, богатство семьи разграблено, а ваше желание увидеть Луизиану присоединенным штатом никогда не осуществится.
В золотистых глазах Макса появился злой блеск.
– Да, они разорят всю территорию, как стая хищных птиц. Никто не способен на такое опустошение земли и грабеж, как американцы.
Клейборн пропустил это замечание мимо ушей.
– Волеран, в дуэли нет особой необходимости.
– Она нужна была мне в течение десяти лет.
– Десяти лет? Но почему?
– Я должен идти. Уверен, вы найдете кого-нибудь, готового помочь вам, – сказал Макс, вставая и протягивая руку для короткого рукопожатия, которое американцы предпочитали обычаю креолов целоваться в обе щеки. Англосаксы были более щепетильными, замкнутыми и лицемерными.
– Почему вы должны идти? – спросил Клейборн. – Я хотел обсудить с вами еще кое-что.
– Новости о моем пребывании здесь уже распространились по городу, и я ожидаю получить вызов, возможно, даже у порога вашей резиденции. – Макс слегка поклонился. – Всегда к вашим услугам, губернатор.
– А что, если завтра вы будете убиты?
Макс мрачно улыбнулся:
– Если вам нужен совет из преисподней, я окажу вам такую услугу.
42 
