42 
Уф. Просто гора с плеч. Я покосилась на хранящего молчание мужчину в моей постели и удалилась за ширму, надеясь, что загородка не просвечивает. Не хватало мне еще пикантный театр теней для малознакомого мужчины организовать.
— Ну? — осторожно поинтересовался он. — И как все прошло?
Я вытянула перед собой руку с зажатыми в кулаке штанами. Шаровары — они шаровары и есть. И если с фасоном еще как-то можно было смириться (мало ли какая в игре мода), то цвет, нежно именуемый в народе «цветом детской неожиданности», нагонял тоску и жуткую меланхолию. На талии произведение портновского искусства завязывалось шнурком. Надо признать, очень удобно… в смысле раздевания. Потянешь за шнурочек и… опа… штаны у твоих ног. Надеюсь, хлипкая на вид тесемочка не лопнет. Очень не хочется остаться в одних панталонах где-нибудь посреди улицы.
— В смысле? — нахмурилась я, напрочь забыв, что через ширму выражение лица не разглядеть.
— Ну-у-у. Ночью.
О! Наш герой решил пожать лавры Казановы? Я сдавленно хихикнула про себя и напялила ненавистные штаны. Не удивлюсь, если подобное уродство приобрели только для того, чтобы меня позлить. Куртка, выкрашенная в тот же нелицеприятный цвет, была все-таки не такой бесформенной, как штаны. И на том спасибо.
— Да как тебе сказать, — я сунула руки в рукава. Надеюсь, со стороны я не выгляжу форменным чучелом. — Ты был как бревно.
— Как кто? — опешил тот.
— Как бревно, — мстительно повторила я. — Неподвижное и храпящее.
Потрясенный своей несостоятельностью Мекс взял тайм-аут, а я обнаружила сапоги: удобные и отдаленно смахивающие на ковбойские. В таких в жару ходить не очень хорошая идея — солнечный удар обеспечен. С другой стороны, верхом ехать наверняка удобно. Передо мной был выбор: зажариться в сапогах или снять их и попробовать ехать в ботинках. Прямо не знаю, на чем остановиться. Решила надеть ботинки… Если что, переобуюсь. Костюм довершила соломенная широкополая шляпа.
— Что ты так разволновался? — мило улыбнулась я, выплывая из-за ширмы. — Ничего не было, мы были вообще не в состоянии и потому просто спали.
Мужчина вздохнул с облегчением и даже не потрудился скрыть свои чувства. Я подумала, а не обидеться ли мне? В этот момент в дверь настойчиво постучали.
— Кто там? — грозно рявкнула я.
— Быстрее собираться не можешь? — голосом Лиссы ехидно поинтересовались из-за двери. — Если мы не хотим ночевать на открытом воздухе, надо выезжать сейчас.
Я пожала плечами. Ну не бесконечная же эта игра. Неужели чтобы доехать от пункта «А» до пункта «Б», нужно более часа времени?
— Успеем, — уверенно заявила я.
За дверью немного потоптались, тяжко вздохнули и ушли. Я вышла из-за ширмы полностью одетой, но в обновке чувствовала себя глупо.
— Хоть бы зеркало повесили, что ли, — с досадой фыркнула я.
Мекс стек с кровати мягко, плавно, по-кошачьи. С чувством потянулся, разминая мышцы, и улыбнулся:
— Так больно дорогое удовольствие — зеркало. Его только зажиточные купцы и держат. Народ попроще посмотрится в бадейку — и ладно. Еще в речку на себя посмотреть тоже можно. А что, там, откуда ты приехала, не так было?
— Не так, — огрызнулась я. — У нас у каждого зеркало было. Как оценить свою внешность со стороны, если ты себя не видишь?
— Очень интересно. И где такие богатые места? — насмешливо, с явным недоверием хмыкнул он. — Наверное, там и дороги мостят золотыми слитками? А вы не туда путь держите?
Я насторожилась. С какой целью он все это выспрашивает?
— А что? Решился на переезд?
Мекс тряхнул блестящим черным водопадом волос.
— Нет. Тут у меня магазин, дом… Правда, с едой напряженка, зато хорошего вина много. Просто странно это, когда три девушки собираются куда-то ехать одни, без провожатого, без телохранителя, охранника, родственника или другого сопровождающего мужчины. Дороги у нас неспокойные, разбойники пошаливают. А на наемниц вы не похожи.
Я подхватила вещмешок, свой рюкзак (фигушки я его оставлю, кто мне его потом вернет).
— А тебе не все ли равно? Или, может, ты у тех разбойников наводчиком работаешь? Так с нас особо не разбогатеешь.
— На самом деле интерес у меня имеется. Я хочу, чтобы ты вернулась живой и невредимой. А что брать нечего — неправда. Лошади есть, немного мелочи тоже сгодится. Лесной народ особо не привередничает, ему все сойдет. И живой товар тоже. Если ты понимаешь, о чем я.
42 
