201 
– Здесь есть выход на крышу?
– Да. А что в этой коробке?
– Ш-ш-ш!
Пробежав по грязному коридору, она остановилась у поворота, вытащила из поясной сумки горсть маленьких металлических штучек и рассыпала их по полу позади себя. Каждая из штучек была сделана из четырех гвоздей, сваренных вместе так, что как бы они ни падали, один всегда торчал вверх.
Девушка критически посмотрела на ближайшую дверь и задумчиво спросила:
– У тебя случаем нет с собой примерно четырех футов тонкой проволоки?
Она вытащила еще один метательный нож и начала подбрасывать его на ладони.
– Не думаю, – слабо откликнулся Ринсвинд.
– Жаль. У меня кончилась. Ну ладно, пошли.
– За что? Я ничего не сделал!
Девушка приблизилась к окну, распахнула ставни, перекинула ногу через подоконник и, на мгновение задержавшись, бросила через плечо:
– Прекрасно. Оставайся и объясни это стражникам.
– Почему они гонятся за тобой?
– Понятия не имею.
– Да ладно тебе! Должна же быть причина!
– О, причин куча. Я просто не знаю, какая именно. Ты идешь?
Ринсвинд заколебался. Личная охрана патриция не славилась отзывчивостью в поддержании общественного порядка, предпочитая сразу резать нарушителей на куски. А девиз их был «Удуши ближнего своего», поэтому попытка к бегству рассматривалась стражей как особо тяжкое преступление.
– Наверное, я все-таки пойду с тобой, – галантно поклонился Ринсвинд. – Одинокая девушка в этом городе может попасть в беду.
Улицы Анк-Морпорка были заполнены холодным туманом. В удушливых клубах факелы уличных торговцев казались окруженными небольшим желтым ореолом.
– Мы от них оторвались, – осторожно выглянув из-за угла, заметила девушка. – Кончай дрожать. Мы в безопасности.
– Хочешь сказать, что теперь я остался с маньяком-убийцей женского пола один на один? – переспросил Ринсвинд. – Прекрасно.
Девушка расслабилась и расхохоталась.
– Я следила за тобой, – заявила она. – Час назад ты боялся, что твое будущее окажется скучным и неинтересным.
– Я хочу, чтобы оно оказалось скучным и неинтересным, – горько отозвался Ринсвинд. – И боюсь, что оно окажется слишком коротким.
– Отвернись, – приказала она, заходя в переулок.
– Ни за что в жизни, – отрезал он.
– Я собираюсь раздеться.
Ринсвинд поспешно повернулся к ней спиной; его лицо пылало. Позади послышался шорох, и его ноздрей коснулся запах духов.
– Теперь можешь смотреть, – спустя какое-то время сказала она.
Ринсвинд не шелохнулся.
– Не беспокойся. Я просто переоделась.
Он открыл глаза. На девушке было скромное белое кружевное платье с привлекательно пышными рукавами. Ринсвинд разинул рот. Вдруг ему стало абсолютно ясно, что до сих пор неприятности, в которые он попадал, были простыми, ничтожными и он запросто мог из них выпутаться, имея шанс уладить дело разговорами или хотя бы воспользоваться преимуществом на старте. Его мозг начал посылать срочные сообщения необходимым для рывка с места мускулам, но прежде чем последние успели получить донесение, девушка снова схватила Ринсвинда за руку.
– Тебе правда не стоит так нервничать, – сладким голосом промурлыкала она. – А теперь давай полюбуемся на эту штуковину.
Она сняла крышку с круглой коробки, лежащей в несопротивляющихся руках Ринсвинда, и вытащила шляпу аркканцлера.
Октарины вокруг ее тульи сверкали всеми восемью цветами спектра, создавая в туманном переулке такую феерию, что для достижения ее любыми немагическими средствами понадобился бы очень талантливый специалист по спецэффектам и целая батарея светофильтров.
Ринсвинд мягко опустился на колени. Девушка бросила на него озадаченный взгляд.
– Ноги подкосились?
– Это… это же Шляпа. Шляпа аркканцлера, – хрипло выговорил Ринсвинд. Его глаза сузились. – Ты украла ее! – заорал он, с трудом поднимаясь на ноги и предпринимая попытку ухватиться за сверкающие поля.
– Это обыкновенная шляпа.
– Отдай мне ее сию же секунду! Женщины не должны прикасаться к ней! Она принадлежит волшебникам!
– Чего ты так кипятишься? – поинтересовалась девушка.
Ринсвинд открыл рот. Ринсвинд закрыл рот.
«Неужели ты не понимаешь, это же шляпа аркканцлера! – хотел воскликнуть он. – Ее носит глава всех волшебников, э-э, голова главы всех волшебников, нет, в метафорическом смысле, ее носят все волшебники, по крайней мере, теоретически. Это то, к чему стремится каждый волшебник, символ организованной магии, остроконечная вершина профессии, символ…»
201 
