207 
– Просто Сундук, – устало отозвался Ринсвинд.
– Он принадлежит тебе?
– Не совсем. Вроде как.
– Он опасен?
Сундук, шаркая ногами, повернулся и снова уставился на нее.
– Насчет этого существуют две теории, – ответил Ринсвинд. – Одни говорят, что он опасен, тогда как другие утверждают, что он очень опасен. А ты как думаешь?
Сундук чуть приоткрыл крышку. Он был сделан из древесины груши разумной, растения настолько магического, что оно вымерло почти на всем Диске, сохранившись лишь в одном или двух местах. Оно смахивало на смесь олеандра и иван-чая, только росло не в воронках от бомб, а в районах, испытавших на себе воздействие мощных зарядов магии. Из груши разумной традиционно делают посохи для волшебников; из нее же был сделан Сундук.
Среди магических качеств Сундука было одно довольно простое и прямолинейное: он повсюду следовал за человеком, которого признавал своим хозяином. Не повсюду в каком-либо конкретном наборе измерений, стране, вселенной или жизни. А вообще повсюду. От Сундука было избавиться труднее, чем от насморка, только Сундук был куда неприятнее.
Еще Сундук был готов на все, чтобы защитить своего хозяина. Его отношение к остальному мирозданию трудно описать, но вы можете начать с определения «кровожадно-злобный» и плясать дальше от него.
Канина уставилась на крышку, которая была очень похожа на рот.
– Я проголосую за «смертельно опасный», – решила она.
– Он любит чипсы, – поделился Ринсвинд. – Хотя это сильно сказано. Он ест чипсы.
– А как насчет людей?
– О, людей тоже. На моей памяти он сожрал в общей сложности человек пятнадцать.
– Они были хорошими или плохими?
– Думаю, просто мертвыми. Еще он стирает одежду – ты кладешь в него белье и вытаскиваешь чистым и выглаженным.
– И залитым кровью?
– Видишь ли, это и есть самое забавное, – заметил Ринсвинд.
– Забавное? – переспросила Канина, не сводя глаз с Сундука.
– Да, потому что, понимаешь, внутри у него не всегда одно и то же, он вроде как многомерный, и…
– А как он относится к женщинам?
– О, он не привередлив. В прошлом году он съел книгу заклинаний. Три дня его пучило, а потом он выплюнул ее.
– Ужасно, – пятясь, сказала Канина.
– Ага, – подтвердил Ринсвинд. – Ужаснее не бывает.
– Я имею в виду то, как он пялится!
– У него это очень здорово получается, правда?
«Мы должны ехать в Клатч, – послышался голос из коробки. – Один из этих кораблей нам подойдет. Реквизируй его».
Ринсвинд посмотрел на неясные, окутанные туманом силуэты, вырисовывающиеся под лесом мачт. То тут, то там мигал якорный огонь, который выглядел во мраке небольшим, размытым огненным шаром.
– Ее приказам трудно не повиноваться, – заметила Канина.
– Я пытаюсь, – отозвался Ринсвинд.
У него на лбу выступил пот.
«Теперь иди и поднимись на борт», – скомандовала шляпа.
Ноги Ринсвинда сами собой зашаркали по мостовой.
– Почему ты так со мной поступаешь? – простонал он.
«Потому что у меня нет другого выбора. Поверь, если бы я могла найти мага восьмого уровня, я бы это сделала. Я не должна позволить, чтобы меня надели!»
– А почему бы и нет? Ты же шляпа аркканцлера.
«И моими устами говорят все когда-либо жившие аркканцлеры. Я – Университет. Я – Закон. Я – символ магии, находящейся под контролем людей, и не позволю надеть меня чудеснику! Чудесников не должно быть! Этот мир слишком стар для чудовства».
Канина кашлянула.
– Ты что-нибудь понял? – тихонько спросила она.
– Кое-что, но не поверил, – ответил Ринсвинд.
Его ноги по-прежнему оставались прикованными к мостовой.
«Они назвали меня номинальной шляпой! – голос был насквозь пронизан сарказмом. – Жирные волшебники, которые предают все, что когда-либо представлял собой Университет! Они назвали меня номинальной шляпой! Ринсвинд, я приказываю. И тебе, барышня. Служите мне как следует, и я исполню ваши самые заветные желания».
– Как ты можешь исполнить мое самое заветное желание, если грядет конец света?
Шляпа, похоже, задумалась над этим.
«Ну, может, у тебя есть самое заветное желание, осуществление которого займет всего пару минут?»
– Послушай, а как ты можешь заниматься магией? Ты же просто… – голос Ринсвинда постепенно затих.
«Я и есть магия. Настоящая магия. Кроме того, если тебя в течение двух тысяч лет носят величайшие волшебники Диска, ты волей-неволей чему-то да научишься. Итак. Мы должны бежать. Но, разумеется, с достоинством».
207 
