40 
Она сама не выносила ее развязности. Несчастный супруг, уже неоднократно взывавший к благоразумию жены, на сей раз сказал: «Хватит!»
— Может быть, Лора, ты правильно делаешь, что не выходишь замуж.
— Вообще-то, Пол, я не планировала всю жизнь оставаться одна. Я требовательна, только и всего.
— Ну, тогда у меня еще больше оснований познакомиться с этим Кристофером Огденом. Довольно странно, что и ты и Фреда находите его интересным. Мне казалось, что подобное совпадение взглядов невозможно…
А в этот момент тот, о ком говорили дядя и племянница, отдыхал после обеда в маленьком дворике за домом Джона. На обед его пригласила Мэри, после того как накануне вечером Крис во всеуслышание восторгался приготовленной ею тушеной говядиной. Он это блюдо обожал, но никак не решался попросить Лору приготовить его. Подобная еда в роскошной столовой Рейнов выглядела бы неуместной. Крис даже не был уверен, что Лора знает, что это за кушанье такое.
Джон оказался ходячей энциклопедией по истории рода Рейнов и усадьбы «Фонтан». Он служил тут сторожем больше тридцати лет. Оказалось, что за это время от его глаз не ускользнуло ничего. К тому же Джон и Марк, как выяснилось, очень сблизились. Даже стали настоящими друзьями. Что не могло ни привлечь внимания Криса.
Он понимал, что лучше забыть о тайнах, которые могла хранить старая усадьба. Но у него не шло из головы странное совпадение: исчез Лоу и началась ложь, которую распространял об их совместной работе Марк.
Крис уже поведал Джону о спрятанных его хозяином записях и их огромной важности. Сейчас он пытался продвинуться дальше.
— Значит, Марк вам об этих записях никогда ничего не говорил?
— Нет. Марк знал, что для меня это — темный лес.
— А вы не помните, как сюда приезжала полиция, чтобы допросить Марка об исчезновении одного профессора по фамилии Лоу? — Крис намеренно до поры приберег эту информацию.
Мужчины сидели в шезлонгах друг против друга, и потому Огден сразу же заметил, что в глазах старика промелькнул страх. Он что-то знает, с досадой подумал Крис. Знает и не хочет говорить.
— Меня не было, когда приезжала полиция. Но Марк мне в общих чертах рассказал. Если верить ему, он и тот другой ученый мало знали друг друга. А что, это как-нибудь связано с бумагами, которые нашла мисс Лора?
И тут, повинуясь скорее инстинкту, чем велению разума, Крис поведал Джону всю историю целиком, включая и намеренную ложь Марка. Поведал, не сводя с Джона глаз. Все верно — старик занервничал!
— Если Марк говорил неправду, значит, у него на то была веская причина, — решительно произнес тот, выслушав Криса до конца.
Точно так же думал и сам Крис. Но теперь он начал подозревать, что причина эта была далеко не столь альтруистическая, как полагала Лора.
Позже, вернувшись в дом, Крис сел за письменный стол Марка и стал скрупулезно изучать переданные ему Лорой записи. Да, исследование было блестящим, как и утверждал Эгберт Лоу.
Суть теории Марка была изложена на десяти страницах почерком удивительно мелким и четким. Вне сомнений, это было гениальное открытие, открывающее огромные перспективы для его собственных, Кристофера Огдена, исследований. И все же работа Марка была не того характера, какой приписывала ей Лора. На основе составленных им уравнений мир нельзя было ни спасти, ни уничтожить.
Нет, Марк лгал отнюдь не из альтруизма! К этому неприятному выводу Крис склонялся все больше. Он запрятал записи, чтобы никто не узнал о его лжи. И эта ложь наконец-то стала обретать новый смысл.
Помимо подозрений, вызванных реакцией Джона на его расспросы, Крис совершенно неожиданно получил интересную информацию от экономки. Она начала работать в усадьбе пятнадцать лет назад горничной.
Тема возникла совершенно невинно, когда Крис рассказывал ей о своих путешествиях. Экономка призналась, что очень мало путешествовала, но этой осенью Рейны посылают их с мужем в круиз, оплатив все расходы, в качестве подарка к двадцатилетию ее безупречной службы.
Почти безо всякого нажима со стороны Криса она рассказала о своих первых годах у Рейнов. Тогда она благоговела перед этим огромным домом и его хозяевами, и у нее вечно все получалось не так, как надо. Однако Рейны были к ней очень добры. Даже отец Лоры, который, следует признать, иногда вел себя ужасно высокомерно. Марк был добрее их всех. Если не считать того лета, когда он стал себя вести более чем странно.
40 
