Особенно,... 
18 
Насыпав жеребцу корма, молодая женщина оглянулась на Саймона. В глазах ее стояла непривычная робость.
— Езжайте… — Ей пришлось откашляться, чтобы говорить нормально. — Я прекрасно переночую тут с Танцором. А завтра вода спадет, и мы вернемся.
— Ерунда. — Какая бы буря ни бушевала в груди Саймона, голос звучал спокойно и деловито. — Я отвезу вас домой. Танцор отлично переночует и в одиночестве. А вот вам просто необходимо переодеться и выпить чего-нибудь горячего. У меня в машине есть сухой джемпер и фляжка коньяку. Хотя, — в глазах его вдруг заплясали озорные искорки, — признаюсь, лично я бы предпочел, чтобы вы остались в водолазке.
Дженифер взглянула на себя. Мокрая ткань обрисовывала ее грудь во всех подробностях.
— Саймон…
— Хватит слов!
Он взял ее за руку — и их снова буквально швырнуло в объятия друг друга. Словно охваченный безумием Саймон целовал ее мокрые волосы, высокие скулы, нежные веки. Боже, приходилось ли ему когда-либо в жизни с такой силой желать какую-нибудь женщину? Но еще более удивляла странная нежность, желание защитить Дженифер, уберечь от всех мыслимых и немыслимых опасностей и тягот жизни. Это чувство было для Саймона совершенно новым, но при этом естественным, как дыхание.
С трудом заставив себя прервать поцелуй, он сбегал к машине и принес джемпер. Конечно, он будет ей великоват, но все же это лучше, чем ничего.
Однако, взглянув на свою спутницу, Саймон обнаружил, что с ней произошла разительная перемена. Недавно еще столь страстная, красавица по-прежнему дрожала, но уже от иного чувства. Прижавшись к стене, она глядела на Саймона расширенными глазами, в которых застыли страх и смятение. Не этого он ждал.
— Не бойся, — с горечью произнес молодой человек, охваченный чувством утраты. — Я не кусаюсь.
— Я просто сошла с ума! — Дженифер почти плакала. — Это все гроза. Гроза и скачка. Я сама не знала, что делаю. Я…
— Дженифер, — ровным тоном перебил ее он, — мы с тобой хотим друг друга. И в этом нет ничего плохого. Все нормально.
— Да нет в этом ничего нормального!
— Послушай, прежде чем спорить, давай лучше переоденься. И поскорей.
Дженифер затравленно посмотрела на него.
— Не надо.
— Успокойся, я отвернусь, — раздраженно произнес Саймон. — И закрою глаза для пущей верности. Или вообще выйду. Ради всего святого, да за кого ты меня принимаешь?
— Я ведь понятия не имею ни кто ты, ни что ты.
— Ты мне не доверяешь?
— Я себе не доверяю! — произнесла она с горячностью, совершенно покорившей его. — Разве не видишь?
В груди Саймона заклокотал смех, но молодой человек постарался подавить его. Дженифер сейчас не в том состоянии, чтобы разделить с ним веселье.
— Так ты поэтому солгала мне? — спросил он. — Про мужа Питера и своих замечательных деток, Ларри, Олли и Фредди?
В глазах Дженифер промелькнула слабая тень былого вызова.
— Надо же мне было что-то тебе сказать! Не могла же я признать, что с первого же вечера, как увидела тебя в ресторане, ты снишься мне каждую ночь. И что сны эти не такого рода, чтобы я могла со спокойной совестью пересказать их Ларри или Олли. Да я их даже лучшей подруге не могла бы пересказать!
У него отвисла челюсть.
— Что?!
— Что слышал. И повторять я не собираюсь.
— Пожалуй, такой честности я еще не встречал, — помотал головой Саймон. — Ты воплощенная откровенность.
— Скажи лучше, глупость.
Дженифер как нельзя более напоминала сейчас испуганного зверька. Одно неверное движение — убежит, спрячется в траве.
— И все-таки ты солгала…
Она состроила очаровательную гримасу.
— Совсем не умею врать… И ужасно удивилась, когда ты купился на эту выдумку про мужа и детей. Я-то думала, ты меня насквозь видишь.
— Должно быть, тоже был непроходимо глуп, — сухо произнес Саймон. — Послушай, давай договоримся. Обещай, что больше никогда не будешь мне лгать.
— Обещают друг другу только люди, которые что-то друг для друга значат.
— Ничего. Именно это обещание как нельзя лучше подходит к твоему характеру.
Он смотрел ей прямо в глаза. И Дженифер первой отвела взгляд.
— Ну ладно.
— Вот и отлично. А теперь давай переодевайся. Жду тебя в машине.
Усевшись за руль, Саймон на мгновение прикрыл глаза, обдумывая происходящее. Приходилось признать, что он, такой выдержанный и собранный, совершенно утратил контроль над собой тут, на этом холме, сжимая в объятиях трепещущую Дженифер. Никогда еще ни с одной женщиной он не испытывал ничего подобного — какой бы раскрасавицей она ни была, как бы давно он ни соблюдал воздержание. Эмоции его всегда находились под замком. И на тебе!
18 
