Особенно,... 
43 
— Все закончено. Уже сегодня я могу возвращаться.
Саймон так вцепился в руль, что даже костяшки пальцев побелели. При одной мысли об отъезде Дженифер его сердце едва не перестало биться в груди.
— Знаешь, у меня есть пригласительный билет на одну шикарную вечеринку. Там будут танцы. Не хочешь слегка развеяться?
Молодая женщина так и подскочила на сиденье.
— Ты что, с ума сошел? Да мне меньше всего на свете хочется появляться с тобой на публике!
— Стыдишься меня, да, Дженифер?
— Не мели чушь! Думаешь, после сегодняшних передовиц мне приятно появляться там, где будет полно моих старых знакомых, под ручку с человеком, которого пресса считает моим любовником?
Газеты и впрямь потрудились на славу. Фотография искаженного гневом лица Саймона занимала во всех них самое почетное место, потеснив ради такого случая даже политические новости. За плечом у актера пряталась молодая красавица с испуганными глазами. Сегодняшнее появление Саймона в театре было встречено смешками и перешептываниями — впрочем, под его взглядом они тут же оборвались.
— Дженифер, ты не сделала ничего плохого, — подчеркнул Саймон. — Ничего такого, чего надо стыдиться. Так зачем прятаться? Единственный способ достойно выйти из подобной ситуации — это не обращать на пересуды никакого внимания.
— Ну так и есть, с ума сошел.
— Не сошел, а все решил. Причем очень твердо. Знаешь, куда мы сейчас едем? Покупать тебе вечернее платье. А домой полетишь завтра.
— Ты деспот, тиран и сумасброд!
— Да, — радостно согласился он. — А еще я хорошо танцую. Любишь танцевать?
— Обожаю. И бахвал в придачу.
— Замечательно. Обмениваться оскорблениями мы будем в перерывах между танцами — чтобы не потерять форму.
Дженифер покачала головой.
— Невероятно. Ты намерен меня туда силком волочь, если я не соглашусь добром?
Саймон бросил на нее подчеркнуто восхищенный взгляд.
— Ты просто умница! Схватываешь все на лету!
Она пристально посмотрела на него.
— Саймон, зачем это тебе? Внезапный каприз? Новое развлечение? Лекарство от скуки?
— На этот вопрос я тебе ответить не могу, — признался он. — Потому что и сам не знаю.
— По крайней мере, честно.
— Нам обязательно анализировать каждое слово и каждый шаг?
— Для меня это единственное средство самозащиты, — со вздохом ответила Дженифер. — Не знаю, Саймон, замечаешь ли ты эффект, который производишь уже самим появлением в комнате. Стоит тебе войти, и все особи женского пола в возрасте от пятнадцати до восьмидесяти пяти поедают тебя взглядами, как самый ценный экспонат на выставке ювелирного искусства… И к моему стыду, я ничем не отличаюсь от них.
Саймона бросило в жар.
— Дженифер, прекрати!
— Я говорю чистую правду! Ты самый сексапильный мужчина, какого я когда-либо видела.
В нынешнем состоянии духа Саймону было впору гнать автомобиль на предельной скорости. Но, зажатый в потоке машин, он вынужден был плестись в хвосте какого-то неповоротливого фургона.
— Не преувеличивай.
— И не думаю. И вообще, возвращаясь к этой твоей вечеринке, я не могу позволить себе купить вечернее платье.
— Считай это подарком. От меня. — Саймон помялся и добавил, заглушая волну паники: — В виде извинения за то, что сбежал посреди ночи, не попрощавшись.
Тут проклятый фургон встал. Похоже, образовывалась порядочная пробка. Вот это называется — попал. И деваться некуда.
— Саймон, — еле слышно сказала Дженифер, — в третий раз спрашиваю: почему ты сбежал?
— Боялся остаться.
— Боялся?!
— Мне что, повторить? — Саймона пугала перспектива продолжения этого разговора. — Тронется этот фургон когда-нибудь с места или нет?
— Боялся меня?
— Не тебя, а того, что ты со мной делаешь.
Наступило молчание. Потом Дженифер еле слышно произнесла:
— А я думала, ты уехал потому, что тебе не понравилось.
— Что не понравилось?
— Заниматься со мной любовью, — прошептала молодая женщина, густо краснея.
— Ты это серьезно? — изумился Саймон.
— А что еще мне оставалось думать? — едко спросила Дженифер. — Я решила, что, несмотря на замужество… или, напротив, благодаря ему, я слишком неопытна для тебя. Слишком неловкая. И вообще ничего не умею.
Более нелепое предположение трудно было измыслить.
— Я сбежал потому, что ненавижу терять контроль над собой, — хрипло промолвил он.
43 
