Особенно,... 
47 
Саймон нахмурился.
— Это еще зачем?
— Ну, я ведь еще ни разу не была у тебя в театре, не видела ни одного спектакля с твоим участием.
Саймон пожал плечами. Играть — когда в зрительном зале сидит Дженифер? Нет! Он и сам бы не мог точно сказать, отчего в нем вдруг проснулось острое чувство протеста. Возможно, потому, что не желал слишком открыться перед ней. Не то чтобы он боялся ее оценки, нет… Но она, с ее чуткостью, ее умением понимать его душевные порывы, увидела бы в его игре куда больше, нежели обычные, пусть даже самые искушенные и умные зрители. Это означало бы дать ей еще одну лазейку в его внутренний мир, в его сердце. А именно этого-то Саймон и старался всеми силами избежать.
— Я буду постоянно занят. Тебе станет скучно.
— Так ты и здесь днем постоянно занят. Но я ведь нахожу, чем развлечься. Найду и там.
Саймон покачал головой.
— Нет, Дженифер, по-моему, твоя идея не из лучших. Прости, но оставайся-ка ты здесь.
Молодая женщина с досадой прикусила губу.
— Саймон, работа — большая часть твоей жизни. И мне хотелось бы знать эту часть.
— Я ведь тебе довольно много рассказываю.
— Не рассказываешь. Просто перечисляешь. Сухие факты — кого и в каких спектаклях играл, что планируешь на будущее. А мне бы хотелось увидеть все своими глазами, познакомиться с другими вашими актерами.
Саймон закрылся газетой.
— Не стоит. Ты уже встречала кое-кого из них на той вечеринке. Вот и хватит.
Щеки ее порозовели от зарождающегося гнева.
— Помнится, ты как-то сказал мне, что еще ни разу не был женат. А хоть любил кого-нибудь?
— Нет.
— А думал обзавестись детьми?
— Нет.
— А жил под одной крышей с какой-нибудь женщиной?
— Нет.
— Тогда почему вдруг решил изменить привычному образу жизни со мной? Что во мне такого особенного?
Саймон тоже начинал потихоньку злиться.
— Дженифер, неужели так обязательно анализировать все происходящее? Почему ты не можешь просто жить, как живется?
— Почему? Да потому, что ты так и остаешься для меня незнакомцем. То есть, конечно, теперь я знаю твое тело, как свое собственное, и ты первый, кто сумел раскрепостить меня в постели. Это важная и чудесная часть жизни, но далеко не единственная. А обо всем остальном, из чего складывается эта самая твоя жизнь, я ровным счетом ничего не знаю. Ни откуда ты родом, ни кем были твои родители, ни как ты рос, ни как стал таким, какой есть. Такое впечатление, будто ты человек без прошлого.
— Это совершенно неважно. Важно то, что происходит здесь и сейчас.
— Но я хочу знать о тебе больше!
— Значит, тебе не повезло.
— Но ведь я же тебе столько всего о себе рассказала! И о моем детстве. И о приюте. И о неудачном замужестве. Почему ты не желаешь ответить мне тем же? — Она вдруг побледнела. — Или ты совершил нечто ужасное, о чем не можешь рассказать никому?
— Ну хватит, Дженифер! — не выдержал он. — Я не преступник и ничего ужасного не совершал.
— Тогда расскажи мне.
— Тебе обязательно надо завладеть мною целиком, — с горечью произнес Саймон. — Не можешь удовлетвориться тем, что у тебя есть.
Дженифер вызывающе вскинула голову.
— Да. Ты нужен мне не только как любовник.
Он поднялся.
— Мне пора.
— Так ты возьмешь меня с собой?
— Нет, — решительно ответил Саймон и вышел из комнаты, мысленно досадуя на Дженифер, которой обязательно надо было взять и все испортить.
Однако вечером, собираясь домой, он ощутил вдруг приступ вины. Нет, конечно, брать Дженифер с собой было бы полной глупостью. Но что мешало ему отказать помягче, не столь жестко? Разве то, что объединяет их с Дженифер, эта невероятная близость, не важнее мелких глупых размолвок?
Не зная, чем бы сгладить утренний инцидент, Саймон завернул в ювелирный магазин и купил золотую цепочку с кулоном — крохотная русалка на камне. Должно подойти к глазам Дженифер, решил он. Есть в них что-то загадочное, русалочье.
— Я принес тебе подарок, — объявил он, входя в кухню, где Дженифер заканчивала приготовления к ужину.
Молодая женщина подняла взгляд. Лицо ее было белым как мел.
— Пожалуйста, Саймон, возьми меня с собой на гастроли, — произнесла она сдавленным голосом.
— Я ведь уже сказал «нет». Ты опять за свое?
— Мне не нужны подарки. Мне нужен ты. Ты целиком.
— Слушай, я уже устал повторять отказ.
47 
