9 
Тони молча смотрел на нее, ожидая продолжения.
— Я обычный финансовый консультант. Серая мышь. Мне просто стало любопытно. Если вы считаете, что мое поведение недопустимо, остановите машину, я выйду и мы никогда более не увидимся.
Тони потер двумя пальцами переносицу и вдруг спросил:
— Кембридж?
— Лондонская школа экономики, — улыбнулась Линда. — Моя мать англичанка, в Нью-Йорк я переехала после ее смерти.
— Я узнал английский акцент. И это архаичное построение предложений — вы словно читаете вслух Шарлотту Бронте или Джейн Остин. Что случилось с вашей матерью?
— Как вы прямо спросили об этом… Автокатастрофа. Мама любила большие скорости. Она сочла бы ниже своего достоинства передвигаться с той скоростью, с которой едет этот лимузин.
— Я могу велеть шоферу ехать быстрее, но колымага на это не рассчитана. — Мэтьюс допил виски. — Если вы примете мое приглашение как-нибудь прокатиться на другой моей машине…
— Не думаю, — отозвалась Линда. Несколько секунд Тони непонимающе смотрел на нее, потом произнес:
— Ах да.
Он не сделал попытки извиниться за бестактность, но подлил Линде еще шампанского. Она старалась пить шипучку очень осторожно. Шампанское — коварная вещь.
— Линда, хотите фруктов? — Тони нажал кнопку на панели рядом с собой, и дверцы бара распахнулись. Половину внушительного шкафчика занимала коллекция разнообразных бутылок, а вторая половина была уставлена тарелками с нарезанными фруктами и сыром. — Я запомнил, что вы не едите после шести, но при вашей фигуре об этом можно не беспокоиться.
— Вы непревзойденный знаток женских фигур, Тони. Наверное, вам можно верить. — Линда дотянулась до ближайшей тарелки и взяла ломтик папайи.
— Не жалуюсь на однообразие.
— Вам вообще грешно жаловаться.
— Я атеист, Линда. Грехи — это не ко мне.
— Именно потому вы так часто чертыхаетесь?
— Да, черт возьми.
— Ну и будете гореть в геенне огненной.
— Я понял. Вы из этих безумных сектанток. Сейчас начнете говорить о спасении души и предлагать мне религиозную литературу, изданную на серой бумаге?
Тони Мэтьюс ее смешил. Линда вдруг поймала себя на том, что улыбается ему совершенно искренне. Мужчины уже давно не заставляли ее вот так улыбаться, и то, что за десять минут разговора это удалось Мэтьюсу, настораживало. Линда постаралась сосредоточиться.
— Нет, я всего лишь пела в церковном хоре. Давно.
— Детские травмы, понятно, — сочувственно протянул Тони. — Суровый пастор, жесткие скамейки. Вам определенно нужна расслабляющая терапия. Вы заинтересовали меня, Линда, и это обещает быть любопытным. Возможно, вы перемените свое мнение и мы поедем ко мне? Я люблю Нью-Йорк, но бесконечно колесить по улицам после длительного перелета не мое хобби.
Линда бросила взгляд за окно и неожиданно для самой себя ответила совершенно искренне:
— Если я сейчас соглашусь и мы отправимся к вам, то совершенно точно перестану вас интересовать раньше, чем выйду из этой машины.
Мэтьюс снова прищурился.
— А вы так хотите меня заинтересовать? Только не говорите, что вы из охотниц за богатством.
— А если это так?
— Я немедленно дам знак водителю ехать ко мне, а наутро все же подарю вам эти акции «Майкрософта». Мне не жалко, вы обрадуетесь…
— Боюсь, я сейчас окончательно разочарую вас, Тони. — Линда поставила полупустой бокал на столик. — Мне было очень любопытно, что вы за человек, и ваши деньги не имеют к этому касательства, — покривила она душой.
Пару раз за вечер можно и соврать. Тони незачем знать, что Линду сюда привели действительно его деньги и то, как он ими распоряжается, только совсем не в том смысле, который он склонен подозревать.
— И вы уже разгадали, что я за человек? — насмешливо осведомился Тони.
— Вы человек, который всегда делает то, что ему хочется.
— Вовсе нет, — произнес он даже с какой-то грустью.
— Вы сейчас не делаете того, что хочется? — удивилась Линда.
— Предположим, я хочу вас поцеловать. Но вы ведь не позволите.
— Вряд ли. Продолжайте, это ведь не единственное ваше желание.
— А вы даете мне полную свободу в дальнейшем? — В глазах Тони вспыхнули очень опасные огоньки.
— Может быть, — осторожно кивнула Линда.
— Отлично. — Тони нажал на другую кнопку на панели. — Джон, сворачивай сейчас на Пятьдесят девятую. Остановись у «Макдоналдса».
9 
