Глава 4

Остаток утра эрл провел в кабинете, покорно предоставив кузену возможность ознакомить его с завещанием отца и состоянием собственных дел. Выяснилось, что, кроме весьма значительного наследства, доставшегося Мартину, остальные завещательные распоряжения были весьма скромными. Они включали в себя лишь небольшую сумму, выделенную Теодору. Однако благодаря его усердию и умению экономить ее вполне могло бы хватить, чтобы до конца своих дней он прожил в относительной роскоши.

Теодор Фрэнт был единственным отпрыском младшего брата покойного эрла, который, по мнению всей семьи, вел беспутную жизнь. Соответственно и женился на молодой особе без гроша за душой, к тому же гораздо ниже его по положению. Вкусы и привычки у него были разорительные, а несчастная страсть к игре, покорным рабом которой он был до конца своих дней, привела к тому, что очень скоро Джон Фрэнт промотал все свое состояние. Жена его вскоре умерла, прожив всего несколько дней после рождения сына. Место несчастной женщины в сердце мужа пустовало недолго: перед ним прошла, сменяя друг друга, целая череда женщин, начиная от танцовщицы и кончая торговкой фруктами.

Эрл, всякий раз, когда ему приходила охота навестить беспутного родственника, с неудовольствием видел маленького племянника, потягивающего имбирное пиво в компании какой-нибудь очередной любовницы отца. Наконец, в один прекрасный день, очевидно под влиянием неосознанного импульса, забрал упрямого малыша с собой, чтобы он воспитывался в Стэньоне вместе с двумя его подрастающими сыновьями. Брат, хоть и рассчитывал скорее на денежную подачку, не выразил по этому поводу ни малейшего неудовольствия, в мгновение ока сообразив, что эрл не потерпит скандала, связанного с их именем, и он рискует потерять его кошелек навсегда. К большому облегчению для эрла, Провидению было угодно, чтобы тремя годами позже воспаление легких, подхваченное во время довольно холодного лета в Ньюмаркете, избавило его от достопочтенного Джона.

Конечно, нельзя было ожидать, чтобы вторая леди Сент-Эр с радостью приветствовала вторжение в их семейный круг сына подобного человека, но вскоре даже она была вынуждена признать, что Тео не унаследовал ни одной отвратительной привычки беспутного отца. Флегматичный, уравновешенный мальчуган со временем превратился в молчаливого, рассудительного юношу, на которого всегда можно было положиться. Эрл, сыновья которого в соответствии с традициями семьи учились в Итоне, послал Тео в Уинчестер. Ко всеобщему удивлению, он не последовал вслед за кузенами в Оксфорд, а вместо этого предпочел по собственному желанию посвятить себя ведению дядиных дел. И показал себя при этом настолько способным и прилежным учеником, что, когда его наставник отошел от дел, семейное состояние оказалось в его умелых и надежных руках. Спустя некоторое время эрл был вынужден признать, что еще никогда прежде у него не было столь замечательного управляющего. Теодор был не только весьма ученым и энергичным молодым человеком, он еще и душой и телом был предан интересам семейства Фрэнтов, а, кроме того, любим всеми, кому приходилось иметь с ним дело. Чем дальше, тем больше доверия питал к нему стареющий эрл, и, в конце концов, никто уже не сомневался, что нет на свете ничего такого, с чем бы не справился мистер Тео.

  19