Последние отзывы

  169  

А потом она нашла и прочитала записку, содержание которой не смогла разгадать ни она сама, ни позже – другие люди. Джейсон писал о бытии без границ, о безмятежности души, о поисках самого себя. Если б мать не знала его почерка, она бы ни за что не поверила, что он способен выдумать такой бред!

На следующий день Патриция обратилась в штаб, но там никто ничего не знал. Спустя неделю отсутствия Джейсона на службе командование пригрозило, что капитана Блэйда объявят дезертиром и разжалуют, но Патриция лишь разводила руками: она не имела понятия, где находится ее сын. По городку поползли слухи о внезапном помутнении рассудка совсем еще молодого человека, и несчастной женщине было нечего возразить.

Она умоляла командование бросить все силы на поиски ее сына, и ей отвечали, что это будет сделано (хотя бы для того, чтоб отдать его под трибунал), однако найти человека в Индии не проще, чем отыскать крупицу золота в груде камней.

Раскаленный поезд с грохотом и пыхтением катил по равнинам Индии. Пассажиры, как водится, сидели даже на крыше и чуть ли не свисали с дверей и окон. На станциях было пыльно, душно и жарко и почти ничего не слышно от гула толпы, криков носильщиков и воплей водоносов.

В вокзальном воздухе клубились испарения; люди усталым потоком текли к выходу. Среди них, как всегда, было много темнокожих женщин; за их руки, унизанные дешевыми браслетами, цеплялась куча детей. Рядом шли мужчины с голыми торсами, в застиранных лунгах^[113].

Арун и Сона, наняв носильщика, попросили его не спешить. Арун мог нести разве что самые легкие вещи: хотя самое страшное было позади, его здоровье восстанавливалось медленно и он еще не до конца оправился.

Они с Соной решили уехать в Патну, к Бернем-сахибу, к Хеме и Чару, если те еще жили там. Саблю Арун оставил Харшалу, хотя тот и порывался ее вернуть. Очередной период его жизни подошел к концу, и Арун больше не желал прикасаться к оружию. Супруги звали Ратну с собой, но та осталась в Варанаси. Она не теряла надежды отыскать своего мужа.

Аруна и Сону несказанно обрадовал привычный пейзаж. Все те же узкие улочки с ветхими домишками и кучей белья, чуть поникшие тамариндовые деревья, неглубокие канавы с нечистотами, неторопливые священные коровы с бусами на шее и обмотанными яркой тканью рогами, испуганно хлопающие крыльями куры.

Хема и Чару обитали на прежнем месте, но их не было дома. Велев носильщику сложить вещи в саду, Арун и Сона вместе с Латикой отправились к Бернем-сахибу, лелея надежду на то, что старик еще жив.

Окна школы оказались заколоченными, двор перед ней зарос. Супруги обнаружили Бернем-сахиба в пристройке, где прежде хранился кое-какой инвентарь. Здесь был полный беспорядок и стояла влажная духота.

Лежавший на циновке в окружении хлама старик выглядел неухоженным и больным. Он напоминал иссохшее дерево. Казалось, он вообще не встает.

Увидев Аруна и Сону, Бернем-сахиб подал голос:

– Сона! Ты ли это или всего лишь твое видение? Ты прекрасна, как лотос на заре! Ты словно осыпана лепестками роз! И ты с ней, Арун? А это ваша дочь? Какой прелестный ребенок! Значит, боги все-таки проявили свое милосердие?

– Да, они услышали наши мольбы, – ответил Арун, склоняясь над ним. – А вы как, Бернем-сахиб?

Старик махнул рукой.

– Никак. Школа закрыта, все разбежались.

– Вы так и лежите здесь целыми днями один?

– Хема с Чару заходят меня проведать, да кое-кто еще. А вы надолго?

– Возможно, навсегда. Если вновь не вмешаются какие-то злые силы.

– Мне кажется, с вас этого хватит.

– Да, нам надо где-то обосноваться, растить детей. Через несколько месяцев родится второй. Сона беременна.

– Вот это радость! Ваш прежний дом по соседству с жильем Чару и Хемы снова пустует, так что вы наверняка сможете его снять.

– Мы возьмем вас к себе, Бернем-сахиб, – пообещал Арун. – И обязательно восстановим школу. Ключи у вас?

– У меня.

Не желая медлить, Арун тут же открыл помещение школы. Там бегали тараканы и крысы. На полу лежала груда пыльных циновок, на стене криво висела надтреснутая доска. Ржавые листы над головой, заменяющие крышу, жалобно дребезжали, когда мимо проносился близкий поезд. Арун стиснул зубы, а после сказал:

– Мы все восстановим. Здесь будет не просто деревенская школа, а учебное заведение, где дети индийцев смогут получить хорошее образование, не впадая в зависимость от белых.

Вечером они собрались у Хемы и Чару. Дети (у соседей Аруна и Соны их было уже четверо) сладко спали, тогда как взрослые сидели за вкуснейшим ужином и разговорами. Сона мечтала, что вскоре в ее доме будет так же, как у соседей: натертый до блеска пол, разноцветные циновки, домашний алтарь с красиво расставленными статуэтками.

  169