8 
Флора отважно встретила взгляд его синих глаз, хотя тело ее словно превратилось в желе, горло сдавило.
— Что, черт возьми, вы здесь делаете? — выдохнула она.
— По-моему, это подходящее место, чтобы поговорить.
— По-моему, уже слишком поздно. — Она прошла мимо него в надстройку, и в свете солнца ее глаза сверкнули изумрудным огнем. В просторном салоне оказалось пусто — все вещи были уже в коробках, сложенных в дальнем углу. — Любой разговор будет теперь лишь тратой вашего драгоценного времени.
Не привыкший к таким прямым атакам, Анджело молча смотрел на нее.
Густые темно-рыжие волосы, падающие на плечи пышными волнами. Черный короткий плащ, джинсы, зеленый свитер… Потрясающе! Даже в простой одежде Флора выглядела восхитительно. У нее была тонкая, словно алебастровая кожа, какая обычно бывает у людей с рыжими волосами. На скулах появился легкий розовый румянец. Удивительно, сколько энергии она могла излучать, даже когда просто молчала!
Флора сняла плащ и, бросив его на сиденье, повернулась к нему:
— Как вы могли не сказать мне, что здесь происходит? — Ее голос звенел от гнева. — Уильям и Джули были и моей семьей тоже! Я имела право знать, что Джули принимает наркотики!
— Джули была уже взрослой, Флора. Она сама поставила условие — никто не должен сообщать вам о ее проблемах.
— То есть?..
— Именно то, что я сказал. Я разговаривал с ней. И знаю, что прикрепленный к их семье социальный работник тоже пытался убедить Джули признаться вам. Но Джули не захотела… А я был не в том положении, чтобы действовать против ее воли.
— Я в это не верю, — хмуро пробормотала Флора. — Вы всегда делаете что хотите. Вы же мужчина, а не сопливый мальчишка!
— Поверьте, мне было совсем не просто поддерживать хоть какие-то отношения с Уильямом и Джули. Их образ жизни вызывал отвращение, но ради Маришки было важно, чтобы меня хотя бы пускали к ним в дом. Если бы я сделал что-то против воли вашей сестры, мне перестали бы доверять, а от этого пострадала бы девочка…
— Выходит, вы старались как могли, в то время как я оставалась в неведении? — возмутилась Флора и с горечью добавила: — Пока не стало слишком поздно…
— Я решил, что в первую очередь нужно заботиться о Маришке. Я и так делал все, что мог.
— Все, что могли? Это еще не значит, что ваших действий было достаточно, не так ли? Маришке нет и года, а ваш брат и моя сестра погибли… И теперь их ребенок остался сиротой!
Стиснув зубы, Анджело молча смотрел на нее.
«Его глаза как прозрачное высокогорное озеро, которое я когда-то видела в Альпах», — невольно подумала Флора. И что бы она сейчас ни говорила, это все равно бы его не тронуло. Обладая несокрушимой волей, прекрасно владея собой, он, должно быть, просто смеялся над ее эмоциональным взрывом.
— Уильям и Джули — такая комбинация была просто фатальной, — наконец сказал Анджело. — Уильям был слабохарактерным, а Джули уже давно пристрастилась к наркотикам. Еще до того, как они познакомились…
Когда до Флоры дошел смысл его нового обвинения, она взорвалась:
— Теперь вы всю вину будете валить на мою сестру? Да как вы вообще посмели сделать из нее зачинщика всей этой истории?!
— Я говорю вам то, что знаю. У меня нет желания пятнать память вашей сестры.
Глаза Флоры блеснули.
— Ну так и не делайте этого!
— Не я бросил первый камень, — пробормотал Анджело.
Его взгляд остановился на ее груди, где тонкий свитер любовно облегал две аккуратные округлости, подчеркивая выступающие соски.
«Она, должно быть, не носит лифчика», — подумал Анджело, чувствуя нестерпимое напряжение внизу живота, когда он вдруг представил, как снимает с нее этот свитер…
Ему стоило огромного труда отвлечься от этого эротического образа. Ее способность переключать его внимание, ничего для этого специально не делая, выводила Анджело из себя.
— Вы могли бы мне просто сказать, что Уильям и Джули принимают наркотики! — бросила Флора.
— Я уже говорил: после того как мне не удалось убедить ни Уильяма, ни Джули отказаться от наркотиков и начать лечение, моей главной задачей стало защитить Маришку от всяческих эксцессов.
Флора с шумом втянула в себя воздух, пытаясь понизить накал своих эмоций до контролируемого уровня. Скрестив на груди руки, она подошла к окну. Неодолимая потребность все время смотреть на Анджело выводила ее из себя. Ей хотелось смотреть на него снова и снова, восхищаясь при этом чудной лепкой лица, ясными пронзительными глазами — всей его властной, харизматичной наружностью. Это могло поразить Флору в самой середине их напряженного спора и отвлечь внимание.
8 
