Последние отзывы

  91  

– Против кого?

– Против «Хакетт».

Фишмейер молчал.

– Вы слышите меня, Абель?

– Не могли бы вы повторить, мистер Прэнс-Линч?

– Мы запускаем «организацию» против «Хакетт», у вас проблемы со слухом?

– Но это наш самый солидный клиент!

– Фишмейер,- назидательным тоном сказал Гамильтон,- вы сделали у нас блестящую карьеру. Мы с женой даже рассматривали вашу кандидатуру на пост генерального директора. Если эта должность вас не интересует, говорите сейчас же.

– Мистер Прэнс-Линч, вы прекрасно знаете, что интересы «Бурже» для меня превыше всего.

– «Бурже» – это я! Постарайтесь помнить об этом, Фишмейер!

– Я понял, мистер.

– Чему равен кредит «Хакетт»?

– Как обычно… сорок миллионов долларов.

– Из чего слагается?

– Доверенности, накладные поставщиков, долгосрочные займы… В последнее время «Хакетт» осуществила громадные инвестиции..

– Сколько мы должны выдать им завтра на зарплату?

– Сорок миллионов.

– Итого, задолженность «Хакетт» составит 80 миллионов долларов.

– Абсолютно точно. Смею заметить, что такое положение вполне нормальное.

– Спасибо за уточнение!- саркастическим тоном сказал Гамильтон.- У вас наберется неоплаченных доверенностей тысяч на пятьсот?

– Вполне возможно.

– Немедленно перекупите их на имя Алена Пайпа.

– За какие деньги, мистер Прэнс-Линч?- спросил Фишмейер.

– У клиента, от имени которого я действую, на счете в «Чэз Манхеттен» сто тридцать миллионов долларов. Переведите их к нам. Эта сумма предназначена для покупки шести миллионов пятисот тысяч акций, из десяти миллионов, находящихся в обращении. Сегодня акция «Хакетт» стоит двадцать долларов. У нас хватит наличных, чтобы заплатить каждому, кто придет продавать акции. Вы слышите?

– Да, да… ,

– Что вас смущает, Абель?

– Мистер Прэнс-Линч, эта операция нереальна. Арнольд Хакетт владеет шестьюдесятью процентами акций собственной фирмы. Его невозможно лишить контрольного пакета даже в том случае, если вся «мошкара» придет к кассам…

– Абель, вы принимаете меня за дурака?

– Поверьте, Хакетт не сумасшедший, чтобы сдать часть акций и лишиться контроля над своей фармацевтической империей.

– Фишмейер, я не потерплю, чтобы мой сотрудник вставлял мне палки в колеса. У вас недостаточно ума, чтобы влезть в шкуру Хакетта и разобраться в его мыслях. Вы будете или не будете выполнять мои указания?

– Извините, мистер Прэнс-Линч.

– Сейчас я продиктую вам текст объявления «организации». Как только я положу трубку, вы доведете его до сведения прессы, телевидения, радио, финансовых изданий! Машина должна заработать с завтрашнего утра. Записываете?

Гамильтон начал читать из блокнота заранее подготовленный текст: «Банк Бурже Транс Лимитед», по цене Двадцать долларов за штуку, скупает все находящиеся в обращении акции «Хакетт Кэмикл Инвест». Это предложение действительно лишь в том случае, если количество акций достигнет шести с половиной миллионов штук на День прекращения покупки, который определяется третьим августа».

Находясь более чем за пять тысяч километров от Фиш-мейера, Гамильтон уловил его сдержанный вздох.

– Что я должен сказать административному совету, мистер Прэнс-Линч?

– Ничего! Не тревожьте их… Когда они проснутся, мы будем уже далеко. С кем вы будете иметь дело завтра по зарплате?

– С Оливером Мюрреем.

– Вы скажете ему следующее…

Он долго объяснял Фишмейеру тонкости и секреты предстоящей операции, и чем глубже тот вникал в ее замысел, тем тревожнее становилось у него на сердце. Когда Гамильтон положил трубку, пот с него катил градом.

Кости брошены! Как они откроются?

***

Обычно после упоительного праздника тела у Алена возникало желание побыть в одиночестве. Иногда он готов был сбросить партнершу с кровати, лишь бы быстрее от нее избавиться. С Тьерри он познал то, чего еще никогда не испытывал: оказывается, женщину можно хотеть «до», «после» и «во время», просто хотеть, чтобы она была рядом, вдыхать ее, чувствовать, слушать ее, наслаждаться ее молчанием. Прижавшись к ней, Ален чувствовал себя таким свободным и легким…

– Тьерри…

– Да.

– Ты сейчас оденешься и пойдешь со мной.

– Куда?

– Один человек организует у себя на вилле карнавал. Побудем там час, не больше… Обещаю.

За несколько часов он забыл всех: Мабель, Марину и всех остальных. Для него существовала только Тьерри.

  91