очень нудно 
22 
Но, к счастью, катер как раз причалил, и она с облегчением выбралась на сушу.
Выросшие на Антигуа смотрители оказались очаровательными людьми, но все еще не свыкшаяся с мыслью, что проведет отпуск в раю, Адди могла лишь вежливо улыбаться и вставлять бессмысленные замечания об оттенке песка и о том, что обожает манго. Но это было и не важно. И Терри, и Леонда не сводили глаз с Малаши, да и кто мог бы их в этом винить, учитывая, что под ярким тропическим солнцем он казался еще прекрасней?
– Вилла там, – указал Малаши, отодвигая листву.
Адди резко вдохнула. А она-то думала, что ничто уже не поразит ее больше пляжа! Четкие же линии современного дома в зарослях виноградника на берегу очередной лагуны были просто потрясающи.
– Раньше вилла была в колониальном стиле, но после того, как здесь промчался ураган Елена, нам пришлось все отстраивать заново. Но новый дом мне даже больше нравится. Получилось не так броско. Пойдем, я покажу тебе виллу изнутри.
Стоило Адди переступить порог, как ей пришлось ущипнуть себя, чтобы убедиться, что все происходит по-настоящему. Раньше она не только никогда не встречала подобной роскоши, но даже и вообще не могла ее себе представить. Пять лет назад Малаши был весьма состоятелен, но его империя казино тогда только начинала расширяться, и богатство не бросалось в глаза. Сейчас же, глядя на кухню, представлявшую собой самое настоящее произведение современного искусства, стильную гостиную и отделанную мрамором ванну, она наконец-то по-настоящему поняла, как сильно за эти пять лет все изменилось.
Наблюдая, как расширяются голубые глаза при виде огромной гостиной с мягкими диванами и вазами с франжипани, Малаши почувствовал, как внутри что-то сжимается. В привычном ему мире люди старательно не обращали внимания на окружающую роскошь и уж тем более не озвучивали свое восхищение. Но почему? Чем плоха открытость и честность?
Поймав себя на этой мысли, Малаши прищурился. Что это с ним? Неужели на солнышке перегрелся? Пусть ему и нравится слушать, как Адди восхищается отличным видом из окна спальни, но эта болтовня как нельзя лучше напомнила, почему из их отношений так ничего не вышло. И не могло выйти. Ее жажда жизни хороша в разумных пределах и неплохо дополняла его образ в глазах журналистов, придавая ему новое очарование. Но хороша она была лишь на публике, и там ей и следовало оставаться. В его личной жизни нет места для неконтролируемых всплесков эмоций.
Они для него бесполезны.
Непонятны.
И совершенно не нужны.
– А там что?
Этот вопрос вывел его из задумчивости, и Малаши посмотрел в указанном направлении, где на другом краю лагуны извилистая белая линия прорезала яркую зелень листвы.
– Думаю, водопад. – Он прищурился. – Кажется, был здесь один.
Адди удивленно нахмурилась:
– Как ты можешь не знать, есть здесь водопад или нет?
Малаши тоже нахмурился.
– Я знаю, что он где-то есть, просто не помню, там он или нет. Я давно сюда не наведывался, а когда приезжал, редко покидал виллу. Да и зачем? Развлечений тут и так хватает.
Отлично понимая, что под «развлечениями» он подразумевает сексуальных красоток, Адди стиснула зубы. Не слишком приятное открытие. Разумеется, она и не ждала, что он все эти годы хранил целибат, но зачем так заострять на этом внимание?
– Если ты ждешь некоего сексуального марафона, боюсь, мне придется тебя разочаровать. Наверное, тебе следовало не меня сюда тащить, а позвать твоих обычных спутниц.
Несколько секунд Малаши лишь молча ее разглядывал, а потом, слегка подавшись вперед, улыбнулся:
– Дорогая, ты первая и единственная женщина, что я сюда пригласил. Первая и единственная, кого я вообще хочу здесь видеть.
И это действительно так. Обычно он заезжал сюда после или по дороге на деловые встречи, и еще ни разу не привозил с собой женщин. Даже мать тут ни разу не была. Особенно мать.
– Я бываю здесь раза четыре-пять в году, в качестве маленькой награды за нудные встречи с людьми, с которыми вынужден встречаться, просто чтобы они не забыли, как я выгляжу.
Стоило ему улыбнуться, как у нее разом пересохло во рту, а сердце забилось в два раза быстрее. Таких мужчин, как Малаши Кинг, невозможно забыть. Беспокойный взгляд серых глаз, идеальные черты лица… И улыбка, незабываемая, сводящая с ума, насмешливо-ленивая улыбка. Кому, как не ей, знать, как далеко способен зайти человек, лишь бы вновь увидеть эту улыбку. И скольким готов ради этого пожертвовать.
22 
