28 
Карла решила первым делом заглянуть в гостиную, но там было пусто. Она вздохнула. Где же теперь ее искать? Повернувшись, она испытала второе за этот день потрясение, ибо… столкнулась лицом к лицу с Джэддом.
— Вы снова ищете Генриэтту? Боюсь, ее опять здесь нет. Обычная история. Узнав, что я приехал, она тут же сбежала.
— Когда вы перестанете следить за мной? — Карла сердито сверкнула глазами и попятилась назад. Хуже всего не то, что своим внезапным появлением он напугал ее, а то, что они в полном смысле слова столкнулись друг с другом. Она все еще ощущала близость и тепло его сильного тела.
— Я не хотел вас пугать и, представьте, даже не знал, что вы в гостиной. Я думал, что вы все еще у дядюшки.
Что? Она не ослышалась? Он знал, что она здесь, но не поспешил наверх?
Карла с любопытством посмотрела на Джэдда.
— И давно вы дома?
— Около получаса.
Совсем уж странно. И не то странно, что он каким-то образом смог вернуться домой, когда на пристани не осталось ни одного катера. Тут еще можно найти объяснение — его кто-то подвез. Карла продолжала удивленно смотреть на него.
— Вы позволили мне побыть наедине с вашим дядюшкой? — Именно это ее удивило. Как же так? Или вы решили, что вмешиваться уже поздно, ибо я успела уговорить его завещать мне половину фамильного серебра?
— Допустим, так я и подумал… Хотя у меня была возможность помешать этому еще на самой ранней стадии. Ведь я видел, как вы садились на паром… Свободные места там еще были, и я мог бы присоединиться к вам.
На мгновение Карла потеряла дар речи.
— Почему же вы не сделали этого?
— У меня были неотложные дела в городе. Я решил рискнуть и спустил вас с поводка.
— Неужели? — Ей хотелось дать ему тычка. Спустил с поводка? Кто она для него? Его собачонка?
— А вам не кажется, что вы зря расслабились? — спросила она с вызовом. — Кто знает, что я еще натворю без вашего надзора?
Он был подозрительно спокоен.
— Ну и что вы уже натворили? На сколько тысчонок наложили свою лапу?
— Ни на одну, по правде сказать.
— А как же семейное серебро?
— Даже чайной ложки не взяла.
— Что так? Должно быть, плохо старались?
Карла вскинула голову.
— Возможно, я еще не вошла во вкус. Возможно, я люблю работать медленно. Сначала надо подготовить плацдарм.
— Поэтому будет разумней с моей стороны пореже спускать вас с поводка, не так ли?
Когда он улыбнулся, Карла тоже не смогла удержаться от улыбки, хотя не совсем была к этому расположена. Полагалось бы сердиться на него… и выбросить его из головы. Разве она не решила, что он отвратительное кровожадное чудовище?
Если быть честной, после их предыдущей встречи она безуспешно пыталась убедить себя в том, что так оно и есть, все это правда, простая и очевидная. Однако что-то в рассказе Генриэтты смущало ее. Пока она еще не понимала, что именно, и тень сомнения продолжала беспокоить ее.
Все это крайне неприятно. Особенно сейчас, когда она стоит перед ним и улыбается, чувствует тепло его тела и пугающую сумятицу в собственной голове.
Какое-то мгновение оба молчали, поглядывая друг на друга. Джэдд наконец нарушил молчание:
— Как получилось, что вы на какое-то время бросили учительствовать? — Он сказал это так, словно она сделала что-то предосудительное.
Карла недоуменно заморгала.
— Вы меняете тему разговора. Мне казалось, что раньше вас удивляло, как я вообще могла выбрать профессию педагога. Не вы ли сказали, что работа по связям с общественностью мне больше подходит?
— Да, вы правы, я говорил это. Но мог и ошибаться. Из того, что я увидел и узнал теперь, мне кажется, что вы прирожденный педагог.
Карла, все еще не понимая, смотрела на него.
— Мне кажется, вы должны объяснить ваши слова.
— Я видел вас вчера, хотя вы меня не заметили. Заезжал в Центр передать письмо и видел, как вы под дождем возвращались со своим классом. Каюсь, я позволил себе немного задержаться и понаблюдать за вами. Теперь я знаю, какая вы с детьми. У вас особый дар общения с ними.
— Ну, вам виднее. — Карла изо всех сил старалась не покраснеть. — Мне нравится работать с ними, и, возможно, это очевидно.
— Еще как очевидно, — улыбнулся Джэдд. — Вы были учителем до того, как перешли на работу в агентстве?
— Я всегда была учителем. Это единственное дело, которое я люблю. Началось это лет с десяти или, возможно, раньше. Я играла в школу с куклами и даже с нашей кошкой.
28 
