Особенно,... 
.
Очередная сказка о Золушке 
24 
— Я знаю. — Джулиану не требовалась лекция о его поведении. Он понимал неуместность его близости с Катриной сейчас. — Между нами ничего нет. Тем не менее я хотел бы попросить ее присутствовать вместе с нашей семьей на похоронах и сидеть рядом с ребенком.
— Я сомневаюсь, что это правильное решение, — хмуро возразил его отец. — Это только даст почву для слухов.
— Я не согласен. День обещает быть долгим и трудным. Для Самсона будет лучше, если Катрина приедет вместе с нами.
— Она нам не ровня. Она не может сидеть с королевской семьей.
Джулиан заколебался, помня, что Катрина не любила пользоваться своим родством с принцем Жан-Клодом.
— Возможно, информация о том, что Катрина Висенте является родственницей принца Жан-Клода Каррера и его крестницей, изменит ваше решение.
— В самом деле? — спросил король удивленно. — Она сама рассказала тебе об этом?
— Обычно она не рассказывает никому о своем происхождении. Мне рассказала принцесса Бернадетт.
— Очень хорошо, когда Катрина может сидеть с нами. Но я надеюсь, что во всем остальном ты полностью будешь следовать протоколу.
— Да, сэр. — Джулиан поклонился. Он был счастлив видеть, что щеки отца немного порозовели.
— Пришли моего камердинера. Мне придется одеться, чтобы пообщаться с прессой.
— Конечно. — Теряясь в догадках о том, что так вдохновило отца, Джулиан покинул комнату. Как бы то ни было, он был доволен результатом этого разговора.
Глава 8
Всю следующую неделю Катрина почти не видела Джулиана, но ее преследовали мысли о нем.
Она направила все свои силы на уход за Сэмми. Его настроение резко менялось каждый час. То он был в слезах и звал родителей, то казался спокойным и сосредоточенным, а иногда даже счастливым и веселым.
Джулиан старался навещать Сэмми каждый день. Но визиты были спонтанными и не длились долго. И конечно, в это время он уделял свое внимание только Сэмми. Катрина считала, что это правильно. Она и не мечтала о большем.
Думая об этом, Катрина зашла в женскую раздевалку спортивного зала. Она была рада возможности пользоваться им, пока Сэмми еще спал, и с нетерпением ожидала очередной тренировки. Ранним утром целый зал был в ее полном распоряжении.
Переодеваясь, Катрина услышала, как кто-то тяжело дышит в большом зале. Она открыла дверь, вошла в зал и увидела, что принц Джулиан, в рубашке и деловых брюках, без перчаток молотит по боксерской груше.
— Боже мой. — Она огляделась, бросилась к полкам на стене и схватила бинт. Никого из службы безопасности не было. Очевидно, что принц Джулиан ускользнул от них. — Ваше высочество. — Она подошла к нему спереди, чтобы он мог ее видеть.
Он не поднял голову и не подал виду, что услышал ее.
Она подошла ближе и повторила свои слова, на этот раз громче. Он бросился на нее с кулаками, но Катрина сумела остановить его одним из приемов карате.
Джулиан пришел в себя, поняв, кто находится перед ним.
— Уходите, — едва сдерживая гнев, проговорил он.
— Я уйду, — заверила она его, — после того, как перебинтую вам руки.
Он отвернулся и снова начал боксировать.
— Просто оставьте меня.
— Ваши руки уже в ужасном состоянии.
— Это была не просьба, а приказ, госпожа Висенте, — проговорил он ледяным голосом.
— Конечно, ваше высочество. — Она кивнула и отошла. Но на полпути остановилась. Он приказал ей, но она не могла, просто не могла бросить его в таком состоянии.
Она знала, какое облегчение приходит после тяжелой тренировки. Она провела много времени в тренажерном зале, когда потеряла мать. В шестнадцать лет это было единственным, что спасало ее. Но ей удалось не навредить себе. Джулиан не понимал, что он делает с собой. Если продолжит, он может что-нибудь себе сломать.
Катрина повернулась и уперлась руками в бока.
— Я не могу позволить вам делать это, — сказала она, надеясь достучаться до него через завесу ярости. — Джулиан, пожалуйста, прекратите.
Он не среагировал.
— К вам это не имеет никакого отношения. Я попросил вас уйти.
— Вы сердитесь. Я понимаю. У вас есть полное право быть расстроенным.
Он повернулся к ней:
— Вы не понимаете! — Его взгляд был мрачным, челюсти сжаты. — Я ничего этого не просил. Я не хочу управлять страной.
— Хорошо.
— Нет, не хорошо, — бушевал он. — Я хочу вернуть мою прежнюю жизнь назад. Цифры. Тишина. Уединенность.
24 
