Особенно,... 
81 
— Понял-понял, — быстро закивал мышь, держась от охотницы на приличном расстоянии. — Приношу леди свои нижайшие извинения.
— Что это? — спросила я. Но ответа так и не дождалась, так как именно в этот момент радостный вопль Линка: «Ура! Нашел!» заставил всех вздрогнуть.
— Тьфу ты, напугал! — возмутилась я. — Ну что ты там нашел?
— Еду!
Услышав сладостное слово «еда», я поняла, что готова простить ему все прошлые и будущие прегрешения разом. Желудок радостно заурчал, справедливо полагая, что наконец-то его наполнят.
— Вам хорошо, вы есть будете. А я? — донесся печальный голос из ямы, но его никто не услышал. — Каждый эгоист в собственном счастье, — печально вздохнул оборотень в яме и замолчал.
Еды было немного. То ли тот, чьи вещи достались нам вместе с верблюдом, просто не планировал надолго задерживаться в пустоши (лично я в это верю, сама не стала бы здесь оставаться даже на минуту сверх необходимого), то ли просто не рассчитывал на обед для многочисленной компании. В основном это была крупа, совершенно бесполезная для нас при полном отсутствии дров, огня и котелка для готовки. Зато еще обнаружили приличный мешочек с сухарями (видимо, как раз на такой случай) и сушеное мясо.
Сухари и мясо разделили поровну. Вампиру, разумеется, никто порцию не предложил, хотя он жалостливо ныл на тему «пагубное воздействие отсутствия питания на неокрепший вампирский организм и необратимые последствия вынужденного воздержания от пищи». В ответ ему ласково посоветовали заткнуться, а в качестве альтернативного блюда предложили клыкастому внушительный кулак.
Мышь задумчиво обозрел оный, осторожно понюхал и решил не рисковать понапрасну. Кулак у парня хоть и большой, но твердый и даже на вид несъедобный, а клыки хоть и острые, но так и сломаться могут. Что потом делать? На отращивание может уйти неделя.
После продолжительного голодания сухари пошли «на ура», а жесткое, как подошва, мясо казалось невероятно изысканной пищей из ресторана пятизвездочного отеля. Моя фляга пошла по кругу, и некоторое время слышался только аппетитный хруст под аккомпанемент недовольного сопения вампира. Когда с едой покончили, Линк спокойно вытер руки об испорченную вампиром рубашку и удрученно вздохнул:
— Надо было не все съедать. Что завтра есть будем?
Вопрос повис в воздухе, как обвинение в зале суда. Мы дружно устыдились собственного чревоугодия и потупились. Даже охотница, которая была привычна к странствиям, не догадалась растянуть припасы. А ведь с нашими черепашьими темпами вполне можем прошляться по пустоши хоть год. Принцесса печально вздохнула и подняла на парня полные непролитых слез васильковые глаза. Даже в темноте было видно, что парень зарделся как маков цвет. Он шмыгнул носом и стыдливо провел носком ботинка по песку с такой силой, что несчастная подошва хрястнула и наружу нагло вылезли пальцы. Парень смутился еще больше, запустил пятерню куда-то глубоко в карман (судя по тому, что из виду скрылась почти вся рука, я смело предположила: желает почесать пятку, — но ошиблась), гордо извлек на свет божий откусанный с одного бока сухарь и преподнес дар не менее смутившейся эльфийке. Та быстро нашлась и взяла продукт из рук Линка с видом императрицы, принимающей почести от любящих подданных.
Нет, ну надо же! Вот так и знала, что быть голубоглазой хрупкой блондинкой лучше, чем рыжей бестией. Стоит некоторым растерянно похлопать длинными ресницами, и все… К их услугам кареты, лошади, принцы, банкеты или, в отсутствие оных, сухари. А мне, например, когда я мило, но с намеком жалуюсь на протекающий кран в ванной, тут же предлагают вызвать сантехника или попробовать отремонтировать самостоятельно. Обидно. Никакого романтизма — одна суровая реальность.
— Э-э-эй! — донеслось тоскливое завывание из ямы.
Все разом вздрогнули. Про оборотня мы и забыли.
— Меня кто-нибудь вытаскивать будет?.. А то я боюсь здесь один ночевать… Кажется, здесь что-то шевелится.
— А-а-а! — взвизгнула эльфийка и взобралась по Линку, как обезьяна по дереву.
— Ты чего? — опешил он от такого накала чувств.
— Там что-то шевелится… — округлив глаза, выдохнула она.
— Так оно же шевелится там, а ты здесь, — резонно заметил парень.
— Все равно я боюсь ночью в пустоши ночевать.
Приехали. До этого наша чувствительная особа королевских кровей дрыхла и не беспокоилась, а теперь испугалась ночевки под открытым небом. Я чуть не сплюнула с досады. Судя по выражению лица Лиссы, она тоже с трудом подавила в себе этот порыв.
81 
