38 
По интонации горничной Пандия поняла, что Иветта тоже мечтает о любви.
– Надеюсь, Иветта, и вы найдете себе того, кто вас полюбит и женится на вас!
– Да-да, m’mselle, специально для этого я коплю деньги, и у меня уже очень хорошее приданое. У нас, во Франции, с такими деньгами легко найти себе муженька!
– Ну, значит, живи я во Франции, – смеясь, заметила Пандия, – я бы осталась старой девой…
– Non, non, m’mselle, не надо думать о плохом. Вы обязательно выйдете замуж и тоже удачно, как мадам, и у вас будет много детей!
Пандия всегда об этом мечтала, но была уверена, что такого с ней никогда не произойдет. Войдя в будуар, где пахло цветами и где ее ожидал изысканный ланч, она не могла снова не подумать с тоской о Селене, у которой есть все материальные блага, а счастья при этом нет. Бедная Селена совсем не любит своего мужа, да и детей у нее нет.
Но наслаждаясь очень вкусной едой, приготовленной искусным поваром, Пандия не могла не думать также и о том, что Селена не только отведала всех благ роскошной жизни, но обрела и любовь.
И что же лучше: любить вне брака, отдавать себя возлюбленному со всей страстью, так, как это делали античные боги, и получать от этого ни с чем не сравнимую, пусть и греховную, радость, или прожить жизнь в одиночестве, наслаждаясь лишь воспоминаниями о любви?
Пандия не знала, как ответить на этот противоречивый вопрос, и гадала: а знает ли ответ на него лорд Сильвестер?
Глава шестая
После ланча Пандия переоделась в одно из самых хорошеньких платьев Селены. До появления лорда Сильвестера еще оставалось время, и она решила осмотреть дом. Интерьер оказался превосходным. Кое в чем убранство комнат напоминало о вкусах матери. Селена явно им подражала. Здесь было гармоничное сочетание красок, один оттенок незаметно переходил в другой, цвета были очень нежными. Такая гамма всегда нравилась маме, она стремилась к ней, отделывая их маленький дом в Литтл Барфорде. Селена тоже старалась следовать этому принципу, однако воплощала его на роскошной основе. Да, правду говорят, – отметила Пандия, – что дети почти всегда бессознательно впитывают впечатления от обстановки, в которой растут, и даже если им удается избежать упреков в подражательстве, то ранние впечатления и унаследованные вкусы все равно остаются у них на первом месте среди всех других предпочтений… Она бы с удовольствием обсудила это в беседе с отцом, зная, что у него обязательно нашлось бы немало интересных соображений на сей счет и он бы привел в доказательство много убедительных примеров. Увы, вспомнив об отце, она заново пережила горечь утраты – так же, как когда вернулась после похорон в их маленький деревенский дом на окраине…
– Что мне теперь делать с собственной жизнью? – вопрошала Пандия. Не решаясь думать о будущем, она постаралась сосредоточить все внимание на обстановке шикарного дома Селены, на картинах, висевших в гостиной, и на книгах из библиотеки старого герцога. Большая их часть представляла биографии знаменитых людей или автобиографии государственных деятелей, а еще там были скучные даже на вид оригиналы речей, звучавших в Палате Лордов или в парламентах других стран… Интересно, а сама она, будь женой такого вельможи, как покойный герцог, который, очевидно, занимался государственными делами, тоже старалась бы вникать во все важные проблемы, чтобы после с уверенностью говорить с супругом о том, что его интересует? Впрочем, Пандия знала темы, на которые ей действительно хотелось бы говорить, и знала с кем. К тому же она то и дело ловила себя на мысли, что каждые две-три минуты глядит на часы, поражаясь тому, как медленно течет время!
Наконец, уже в начале пятого, она перешла в гостиную, чтобы ожидать прихода лорда Сильвестера, и сделала это потому, что вся обстановка гостиной составляла замечательный фон для красоты Селены, а значит… и ее собственной. Стены были отделаны панелями голубого цвета, а карниз у потолка тронут позолотой. И, конечно, здесь была неизменная сверкающая хрустальная люстра и хрустальные же шаровидные газовые светильники. Они, правда, не слишком подходили к прекрасным хрустальным канделябрам, но ведь Селена не могла позволить себе отставать от модных новшеств!
Мебель в гостиной была французская, самого высшего качества, и повсюду – севрский и дрезденский фарфор. Он бы очень понравился матери! Занавеси, стулья и диваны были тоже голубого цвета, но темнее, чем стены, а подушки и цветы в вазах – розовые. На таком фоне Пандия и Селена, с их белой кожей и рыжеватым оттенком волос, должны были выглядеть невероятно красивыми.
38 
