— Спасибо. Я у тебя в долгу. За прием, за этот дом, за вкусный ужин.
— Что ж, в таком случае признаюсь тебе, что мне нужно твое, в некотором роде, сотрудничество. Или содействие. Это касается вашей встречи с Кончитой.
— О, нет…
— Ради бога, Саманта! Ничего ужасного я в виду не имел. Проблема в том, что она о тебе никогда ничего не слышала.
— И это все? Что ж, с этим ты справишься, а я с радостью помогу. У меня где-то с собой была моя старая фотография, я специально взяла ее с собой…
— Я имел в виду, что она представления не имеет о твоем существовании.
Пауза. Тишина. Мертвая тишина.
— Рауль… Как ты мог так поступить… с ней… со мной?
— А что я должен был ей сказать? Что мамочка ушла? Но девочка еще слишком мала, у нее даже нет понятия времени, поэтому я вряд ли смог бы объяснить, что ты вышла и вернешься через несколько лет. Кроме того, я искренне надеялся, что этого и не случится.
— Однажды она все равно спросила бы тебя обо мне.
— Знаю. Но это случилось бы не сейчас, она уже прожила бы несколько лет со мной, с Мерседес и Лусией. Пойми, она ведь не очень понимает, что такое семья, в чем ее смысл.
— Она… она зовет Мерседес мамой?
— Нет. Не забудь, Саманта, она слишком мала для каких бы то ни было объяснений сейчас. Я объяснил бы ей попозже, но ты появилась раньше, чем я мог этого ожидать. Послушай, она недавно вышла из пеленок, неужели ты хочешь, чтобы я что-то объяснял младенцу? Кроме того я не думаю, что ты хотела бы причинить ей боль своим появлением, Саманта.
Она не могла поверить своим ушам. Столько лет она потратила на то, чтобы добраться до своей дочери, и вот теперь ей говорят, что нужно обождать до тех пор, пока та вырастет, чтобы любить ее и доверять ей! Осторожно, осторожно, Саманта. Один неверный шаг — и твоя девочка будет потеряна навсегда.
— Что ты предлагаешь, Рауль?
— Саманта, я понимаю, что ты чувствуешь…
— Неужели?!
— Во всяком случае, могу представить, каково это — заботиться о ребенке, растить его, воспитывать как своего собственного, а в один прекрасный день он спросит меня, кто я такой…
Голос Рауля неожиданно прервался. Его и в самом деле это мучает, подумала она с удивившей ее саму теплотой.
— Это уже случилось с тобой, да? Тебя разлучили с дочкой?
— Это… не совсем та ситуация.
Он делал вид, что увлечен едой, но Саманта видела, что даже глоток вина дается ему с трудом.
— Как же ты с этим справился?
— А кто сказал, что я с этим справился? Я ушел из жизни Лусии и полагал, что смогу вернуться обратно в любой удобный момент. Я ошибался. Теперь я это знаю, знаю и то, что скорее пойду прямиком в ад, чем позволю кому-нибудь так же надругаться над жизнью Кончиты. Она растет в любви и безопасности, и я не позволю, слышишь, никому не позволю ломать ей жизнь!
— Теперь ты уже знаешь, какие ошибки допустил с Лусией, и можешь исправить их…
— Могу. Именно поэтому предлагаю следующее: ты придешь в мой дом, и я представлю тебя Кончите как свою старинную знакомую.
Ароматы специй. Ароматы цветов. Они витают в комнате, но она их больше не чувствует.
— Я… ты крадешь у меня момент, о котором я мечтала все эти годы. Ведь она мой ребенок!
— Я знаю. Поэтому я прошу тебя сделать именно так.
— Нет, я не стану…
— Твое счастье или ее счастье. Выбор за тобой. Для начала вы должны просто познакомиться и стать друзьями. До тех пор я не хочу, чтобы ты говорила ей, кто ты на самом деле.
Она не могла смотреть в его пылающие болью и гневом глаза. Она чувствовала, что слабеет.
— Не думаю, что могу на это согласиться. Все эти годы я ждала, когда она назовет меня мамой. Я буду смотреть на нее, по этому взгляду… по этой боли и любви все догадаются…
— Никого там не будет. Кроме меня.
— А Мерседес?
— Она редко там бывает.
— Лусия?
— Не имеет значения. Она слишком занята собственными проблемами, чтобы вникать еще в чьи-то. — Его руки неожиданно обвились вокруг ее плеч. — Попытайся, прошу. Ради Кончиты. Я ведь даю тебе шанс, Саманта. Я мог бы затаскать тебя по судам, мог бы добиться лишения родительских прав, мог бы даже лжесвидетельствовать, и к чертям мою репутацию! Но я не хочу этого. От этого проиграет Кончита. Ты ждала уже долго — подожди еще немного. Пожалуйста.
— Рауль, ты даже не понимаешь, о чем меня просишь.
Слезы подступили к самому горлу, и она, не в силах говорить, взглянула на него с немой мольбой.