Особенно,... 
75 
Впервые она ощутила потребность в молитве в юности, когда Стивен оставил ее и уехал, даже не сказав куда. Ей было всего лишь семнадцать, и горе ее было огромным, но молиться она не умела. У нее даже не было подходящих слов, в которые можно было облечь собственные переживания: страшное одиночество, тоску, горечь разлуки, отчаяние при мысли о том, что она, быть может, уже никогда больше не увидит Стивена. Однажды она зашла в небольшую деревенскую церквушку, села на одну из дальних скамеек и попыталась сосредоточиться на молитве. Ей так хотелось почувствовать милость Бога, всевидящего и всепрощающего. Но и на этот раз она ничего не почувствовала и покинула церковь растерянная и опустошенная.
Выйдя за лорда Брори, Маргарет свято блюла семейные традиции. Каждое воскресенье исправно появлялась в церкви и высиживала всю службу от начала и до конца, занимая место в первых рядах прихожан. Их с мужем венчал сам глава епархии. Епископ потом крестил и Толли. Раз в год он обязательно наведывался к ним в Грейстоунз. Маргарет щедро жертвовала на нужды церкви, занималась благотворительностью, активно участвовала в работе всевозможных комитетов и благотворительных фондов. Фактически ее участие в религиозной жизни графства было огромным, но душе ее это мало что давало.
На траурной церемонии по случаю кончины лорда Брори Маргарет безучастно простояла всю службу. Она вслушивалась в слова, произносимые с амвона, и с горечью осознавала, что они совершенно не трогают ее. И потом, когда гроб уже опустили в могилу и она подошла к краю, чтобы бросить на крышку белые лилии, ее вдруг пронзила мысль: это конец, ничего уже не будет — ничего и никогда. Разговоры о загробной жизни и раньше казались ей бессмысленными. В детстве с ней никто на подобные темы не разговаривал, а став взрослой, она сама ни с кем не заводила бесед о том, что ждет человека после смерти.
Болезнь матери и вовсе сделала неуместными разговоры о смерти в их доме. Близкие тактично избегали произносить даже само слово «смерть». С тех пор, а тем более после смерти мужа для Маргарет эта тема была запретной.
А когда они со Стивеном поженились, радость жизни была столь велика, что всякие разговоры о смерти казались кощунственными.
Но однажды Стивен вдруг сказал ей:
— К смерти я отношусь почтительно, однако считаю, что жизнь важнее смерти. По-моему, люди уделяют чересчур много внимания тому, что будет с ними после смерти.
— А как ты думаешь, что будет? — спросила Маргарет, поборов стойкое нежелание касаться подобных вопросов.
Стивен только пожал плечами:
— Какая разница, Маргарет, что будет потом!
Нам еще столько нужно успеть в этой жизни.
И больше этой темы они не касались. Получив известие о гибели мужа, Маргарет по-новому осмыслила тот короткий разговор. Неожиданно слова Стивена приобрели глубокий смысл. Из них следовало, что он не верил в загробную жизнь, а значит, и у нее нет оснований верить в ее существование. Значит, им уже никогда не свидеться вновь!
Именно эта страшная мысль о невозможности соединения со Стивеном в иной жизни, в тех заоблачных сферах, которые рисуют художники на своих картинах, изображая рай, и терзала ее ночами, когда она снова и снова обреченно повторяла себе: «Все! Это конец!» Даже когда не станет ее самой, они не соединятся вновь для жизни вечной. Это была ее боль, ее мука и трагедия. Ее постоянно преследовали мысли о том, как гниет и разлагается под землей тело Стивена. Тело, которое она так любила, которое обнимала и ласкала, которым восхищалась и наслаждалась. А что стало с его сознанием?
Куда подевались его мысли? Где его мужество, его чувство юмора, его нежность? Ничего этого больше нет? Все исчезло, сгнило вместе с его плотью? Нет ответа.
Иногда Маргарет в отчаянии стучала кулаками в стену и кричала:
— Господи! Ответь же мне!
Впервые в жизни она прочитала всю Библию, сосредоточенно вникая в смысл. Но ответов на мучившие ее вопросы не нашла. Евангельские притчи не утешили ее и никак не облегчили ее страданий.
Тогда она стала скупать книги по спиритизму, искать труды известных психологов и клириков, в которых подробно объяснялось, как обрести душевный покой и чем надо руководствоваться в процессе его обретения. Она прочитала множество статей, в которых подробно описывались различные аномальные явления, необычный опыт, приобретенный людьми, оказавшимися в экстремальной ситуации. Но все оказалось напрасным, ибо нигде не нашла она ответа на свой вопрос: «Если Стивен знал, что жизнь после смерти все же есть, то почему не поделился со мной этим знанием?!»
75 
