124 
Он хотел возразить, однако она не стала слушать и, покачав головой, проговорила:
— Я знаю, что ты хочешь сказать, но… нет, Джеймс, я никуда не поеду.
— Значит, мы останемся в Лондоне.
— Но тогда разразится скандал.
— Мы с тобой все сможем выдержать.
Судя по всему, Джеймс готов был горы свернуть, однако Кэролайн лучше, чем он, понимала, какую цену им придется заплатить за свое счастье.
— Твоя репутация будет уничтожена. Тебя смешают с грязью. Ты не знаешь, каким злым и безжалостным может быть высший свет. Будут осуждать не только нас с тобой, этот скандал скомпрометирует несчастную, ни в чем не повинную девушку. Она будет опозорена. Мы сможем избежать публичного позора, только если Лэвенхем согласится расторгнуть помолвку.
— Я не хочу, чтобы ты страдала из-за меня, — сказал Джеймс хриплым, взволнованным голосом и посмотрел на нее грустными, потухшими глазами. — Жизнь без тебя мне не в радость. Без тебя я уже никогда не смогу быть счастливым.
«И я тоже», — подумала Кэролайн. Без него ее жизнь будет пустой и безрадостной.
Она любит его.
И именно поэтому она доверится ему и поможет понять, что он правильно поступил, отказавшись от нее.
— Лучше всего, если…
— Нет.
— Да, — сказала она и, протянув руку, коснулась ветки, на которой он сидел. — Джеймс, я не могу иметь детей. Я бесплодна и поэтому не смогу дать тебе того, о чем ты мечтаешь. Я не смогу родить тебе ребенка.
— Почему ты так думаешь?
— Трамбалл очень хотел иметь наследника. Мы с ним прожили несколько лет, но я так и не смогла забеременеть, — сгорая от стыда, призналась она.
Помолчав с минуту, Джеймс наклонился вперед и, протянув руку, погладил ее пальцы.
— Кэролайн, я хочу быть с тобой, и это желание сильнее, чем желание иметь ребенка. Ты стала частью меня, — сказал он.
И она поверила его словам.
Ей нужно было прогнать его, однако она не могла сделать это. Нет, только не сейчас. И пусть Господь простит ее.
— Джеймс, иди ко мне, — прошептала Кэролайн.
Его не нужно было просить дважды. С ловкостью кошки он перелез с ветки на окно ее комнаты. Кэролайн крепко обняла его, и их губы встретились.
Здесь, под покровом ночи, они смогут слиться воедино.
Первые лучи солнца осветили небо. «Скоро рассвет», — подумала Кэролайн. Лежа рядом с Джеймсом, она слушала, как бьется его сердце. Нежно поцеловав кончики ее пальцев, он еще крепче прижал ее к себе.
— Тебе нужно уходить, — сказала она.
— Кэролайн…
— Прошу, не говори больше ничего. — Она прижала пальцы к его губам. — Мы уже приняли решение. Не стоит все усложнять.
Подняв голову, он посмотрел на нее, а потом осторожно убрал волосы с ее лица.
— Если бы я когда-нибудь смог назвать тебя своей женой, я бы каждый день благодарил Бога за это счастье. Кэролайн, я еще никому не признавался в любви, но тебе скажу: я люблю тебя.
Кэролайн крепко обняла его, обхватив руками за шею. Ей хотелось запомнить запах его кожи, биение его сердца, то, как его тело прикасалось к ее телу.
— Я не смогу жить без тебя, — прошептала она, уткнувшись в его шею. — Мне хочется, чтобы время остановилось и эта минута длилась целую вечность.
— Мы можем убежать. Ты поедешь со мной?
Кэролайн покачала головой.
— Нет, я не могу.
Ей показалось, что Джеймс хотел что-то сказать, но потом передумал. Молча поднявшись с кровати, он начал одеваться. Кэролайн перекатилась на ту половину кровати, на которой лежал Джеймс. Постель хранила тепло его тела.
Кэролайн понимала, что они больше никогда не будут вместе. Она вдруг представила, какой пустой и безрадостной будет ее жизнь без него. Однако она ни о чем не сожалела. Она никогда не пожалеет о том, что полюбила Джеймса Феррингтона.
Через минуту она почувствовала, как матрас прогнулся под тяжестью его тела. Джеймс опустился на кровать возле нее. Кэролайн села и, прижав простыню к своему обнаженному телу, посмотрела на него.
Он улыбнулся ей такой пронзительно-нежной улыбкой, что у нее защемило сердце.
— Мне всегда нравилось, как ты улыбаешься, — сказала она, проведя кончиками пальцев по его губам.
— Я хочу еще раз обнять тебя, дорогая.
Она бросилась к нему и обняла его так крепко, словно хотела навсегда оставить его возле себя. А потом оттолкнула, чувствуя, что на глаза наворачиваются слезы.
Тяжело вздохнув, Джеймс сказал:
124 
