Последние отзывы

  10  

Пьеро всячески старался обзавестись друзьями, но выяснилось, что и это нелегко. Воспитанники приюта хорошо знали друг друга, и новичка в компанию никто принимать не хотел. Любители книг не допускали Пьеро к своим дискуссиям, поскольку он не читал того же, что и они. Дети, уже много месяцев строившие миниатюрную деревню из деревяшек, собранных в лесу, опасались, что, коль скоро Пьеро не отличает уровень от рубанка, все их труды могут пойти насмарку, и отрицательно качали головами: мол, не хотим рисковать. А парни, которые каждый день после обеда играли во дворе в футбол и называли себя именами любимых игроков французской сборной — Куртуа, Маттлер, Дельфур, — однажды взяли Пьеро стоять на воротах, но его команда проиграла 0:11. И ему сказали, что он слишком маленький и не способен брать верховые мячи, а все другие позиции, увы, заняты.

— Прости, Пьеро, — пропели они без всякого сожаления.

Так что Пьеро водил компанию лишь с одной девочкой на пару лет старше себя. Ее звали Жозетт, и она попала в приют три года назад; ее родители погибли при крушении поезда под Тулузой. Жозетт дважды удочеряли, но после возвращали, как посылку, доставленную не по адресу, заявляя, что ее присутствие в доме «слишком разрушительно».

— Первые муж с женой были просто ужасные, — призналась она Пьеро, когда они как-то утром сидели под деревом, зарывшись ногами в траву, сыроватую от росы. — Причем не желали звать меня Жозетт. Всегда, видите ли, хотели дочку по имени Мария-Луиза. А вторая семейка просто решила обзавестись бесплатной служанкой. Там меня, как Золушку, с утра до ночи заставляли мыть полы и посуду. Ну я им и устраивала веселую жизнь, пока не отпустили. А вообще мне нравится у Симоны и Адель, — прибавила Жозетт. — Может, я и разрешу себя удочерить. Но не сейчас. Мне пока и здесь нормально.

Самым противным человеком в приюте был Уго. Он жил здесь с рождения — уже одиннадцать лет — и из всех детей, состоявших на попечении сестер Дюран, считался самым главным и одновременно самым опасным. У него были волосы до плеч, и спал он в одной комнате с Пьеро, на соседней кровати. Пьеро горько жалел, что в день приезда выбрал именно это место: Уго храпел, да так оглушительно, что иной раз приходилось с головой накрываться одеялом, лишь бы заглушить этот безумный рев. Пьеро, в поисках выхода из отчаянного положения, пробовал даже затыкать уши комочками из газетной бумаги.

Симона и Адель не планировали отдавать Уго на усыновление, а потому, когда в приют приезжали супружеские пары, он не умывался, не переодевался в чистую рубашку и не шел улыбаться взрослым, как другие сироты, а оставался в своей комнате. В свободное время он обычно слонялся по коридорам и искал, кого бы обидеть. И естественно, маленький и худенький Пьеро стал для него идеальной мишенью.

Вариантов травли Уго знал несколько, и все не слишком оригинальные. Иногда он дожидался, пока Пьеро заснет, и макал его левую руку в миску с теплой водой — тогда с Пьеро случалось то, что вообще-то прекратилось годам к трем. А иногда придерживал за спинку стул, куда хотел сесть Пьеро, и вынуждал стоять, пока не рассердится учитель. В ванной Уго, бывало, утаскивал полотенце, и Пьеро, красному от стыда, приходилось голышом бежать в спальню, где мальчишки хохотали и показывали на него пальцем. Порою же Уго выбирал традиционный, проверенный временем способ: набрасывался из-за угла, хватал Пьеро за волосы, бил в живот и отпускал всего в синяках и порванной одежде.

— Кто это тебя? — спросила Адель, увидев, что Пьеро сидит у озера один и рассматривает ссадину на руке. — Чего я по-настоящему не терплю, Пьеро, так это драчунов.

— Не скажу, — ответил он, не отрывая глаз от земли. Не хотел быть доносчиком.

— Но ты должен, — настаивала Адель. — Иначе я не смогу тебе помочь. Это Лоран? Он у нас уже попадался на таких делах.

Пьеро покачал головой:

— Нет, не Лоран.

— Тогда Сильвестр? От него хорошего не жди.

— Нет, — сказал Пьеро. — И не Сильвестр.

Адель отвела глаза и тяжело вздохнула.

— Уго, да? — произнесла она после долгой паузы, и по ее голосу Пьеро понял, что она так и думала с самого начала, но очень надеялась ошибиться.

Пьеро молчал, пинал носком ботинка камешки и смотрел, как они скатываются в воду.

— Можно я пойду в спальню?

Адель кивнула, и он, шагая через парк, спиной чувствовал ее взгляд.

Назавтра Пьеро и Жозетт ходили по двору и разыскивали семейство лягушек, которое повстречали дня три назад; Пьеро рассказывал про письмо от Аншеля, полученное утром.

  10