Особенно,... 
31 
По крайней мере, на настоящий момент. Но каждый раз, встречаясь с Николь, Сомаль чувствовал, как растет его желание. И знал, что она осознает, что между ними все время проскакивает искра взаимного влечения.
Вчера на конюшне ему показалось, что она даст ему знак или что-то предпримет сама. Он увидел ее пристальный взгляд, заметил краску, залившую лицо. Но потом Николь вдруг стала отстраненной и недоступной. О чем она думала?
Уаттара откашлялся.
— Ну, на самом деле развод, конечно, был бы даже лучше, чем аннулирование брака. Достовернее, понимаешь?
— Давай подробнее.
— Посмотрим правде в глаза, Сомаль. Никто не поверит, что между вами ничего не было — в том случае, если брак не фиктивный, конечно. Одно дело — обмануть противника, другое — дать ему понять, что он обманут… Словом, мне надо несколько дней, чтобы всесторонне обдумать ситуацию, — ответил Уаттара.
— Можешь думать, сколько надо. Повторяю, вопрос чисто гипотетический, — напомнил Сомаль.
— Интересно, как долго он будет таковым? — поинтересовался его друг.
Николь появилась в дверях, но остановилась как вкопанная, заметив Уаттару.
— О, извините. Я не знала, Сомаль, что ты не один.
— Заходи, Николь. Ты помнишь Уаттару?
— Да, конечно. Твой шафер. Как поживаете? — Она осторожно улыбнулась, однако не вошла, осталась стоять в дверях.
— Ты что-то хотела? — вежливо спросил Сомаль.
— Да, поговорить с тетей. Она наверняка удивляется, почему я ей не звоню… Я имею в виду, что приехала навестить их, потом исчезла. А потом ее вдруг приглашают на свадьбу.
— Она знает, что ты здесь и что с тобой все в порядке, — ответил Сомаль.
— Так я не могу ей позвонить?
— Конечно, можешь.
Уаттара начал подниматься со своего места, но Сомаль сделал ему знак остаться. Тогда советник вполголоса спросил на диула:
— Полагаешь, разумно позволить ей позвонить?
— А ты полагаешь, что разумно возбудить подозрения ее родных, не позволяя ей контактировать с ними?
Николь не двинулась с места, продолжая прислушиваться к звукам незнакомой речи.
— Я могу подождать и зайти попозже, когда вы закончите с делами, — наконец сказала она и вышла, закрыв за собой дверь.
— Ситуация становится все более и более запутанной с каждой минутой, — прокомментировал Уаттара.
— Возможно, все будет в порядке, если позволить ей пользоваться телефоном, когда она хочет. Николь дала слово, что не нарушит условий нашего соглашения. Я верю, что она так и поступит.
— О, ты начал доверять женщинам!
— Не всем и не во всем.
— Эта — первая. После Эрнани Монзонна ты поклялся не верить больше ни одной.
— Здесь другая ситуация. К тому же Николь заботится о дядиной репутации.
— И хочет находиться подальше от тюремной камеры, — саркастически добавил Уаттара.
— Да, и это весьма убедительная побудительная причина, — согласился Сомаль. — Что предлагает де Белльшан?
Уаттара открыл папку и посмотрел на своего друга и босса.
— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. А теперь вернемся к договору. Скажи, как тебе это новое контрпредложение? — И советник указал на подчеркнутый параграф.
Сомаль знал, что Уаттара изумлен его комментарием. Действительно, разве не он постоянно заявлял, что не доверяет женщинам. Все они, казалось, хотели только одного — его денег. С первых дней в Оксфорде, потом позднее в Гарварде и в начале его политической карьеры он пользовался успехом у красивых женщин, которые заявляли, что интересуются только им, но не забывали о перспективах его наследства.
Дважды Сомаль собирался сделать предложение, но, к счастью, узнавал об интересе будущих невест к его богатству раньше, чем произносил роковые слова. Им было важнее появляться с ним в роскошных ресторанах, посещаемых важными особами, чем проводить время вдвоем в тихих, уютных заведениях.
Какая ирония судьбы, что теперь он женат и женат на женщине, которая не интересуется им! Но надо отдать ей должное, она также не интересуется и его деньгами и не стремится к развеселой ночной жизни.
Николь слонялась по террасе в отчаянной тоске. Ей просто необходимо было поговорить с тетей Франсуаз, даже несмотря на то что придется уверять ее в своем необыкновенном счастье. Вполне возможно, что та заведет речь о семейном обеде.
Тетя Франсуаз необыкновенно трогательно относилась ко всем членам своего семейства. И она обязательно примет Сомаля с распростертыми объятиями. Опустившись в шезлонг, Николь грустно размышляла о Франсуаз и Сомале, об их возможной встрече. Вряд ли он настолько придерживается традиций страны, чтобы не вписаться в уютный круг ее родных. К тому же его мать — европейка… Да какое это имеет значение? — оборвала она себя. Их союз — временный. Вполне возможно воздержаться от семейных встреч до окончания переговоров.
31 
