268 
Карл и Ида всю зиму умело скрывали свою наконец-то расцветшую любовь от Оттфрида. Это было нелегко, Крис и Кэт полагали, что взгляды, которые те бросали друг другу вслед, и их осторожные прикосновения не заметить невозможно. В холодное и дождливое время года было не так-то просто устраивать редкие встречи на выгонах, на равнине возле фермы или в лесочке у реки. Долго они не выдерживали, и приходилось искать место под крышей. Зачастую они виделись в конюшне, в хлеву или в новом сарае для стрижки овец. К тому же Ида уже не могла оставить детей в корзине рядом с собой. Кэрол и Линда научились ходить и были очень подвижны. Они хотели, чтобы их развлекали, им ни в коем случае нельзя было позволить увидеть любовные игры. Поэтому тайные встречи Карла и Иды требовали сложной подготовки. Сначала детей нужно было отвести к Кэт в деревню маори или оставить там под присмотром одной из женщин, что тоже было довольно-таки опасно. Оттфрид мог спросить, где Ида, если бы узнал, что девочки остались в деревне с маори, однако влюбленные все равно шли на этот риск, и не только по настоянию Карла.
В этой ситуации скорее Ида никак не могла поверить в чудо и поэтому то и дело хотела удостовериться в его любви. Она каждый раз все более страстно обнимала Карла – постепенно она становилась настоящей женщиной, какой могла бы вырасти вне Рабен-Штейнфельда. Она перестала покоряться судьбе, не проверяла каждую мысль на предмет того, понравится ли та Богу. Ее распирало от идей и шалостей, она смешила и удивляла Карла. Когда они любили друг друга, он прикасался к ней по-прежнему осторожно, но чем чаще они бывали вместе, тем больше она доверяла ему.
После скандала в пабе Оттфрид на некоторое время оставил Иду в покое. Видимо, ее слова действительно задели его гордость, но он не осмеливался мстить, зная, что Карл и Крис наблюдают за ним. Мужчины приглядывали за Идой, и Оттфрид понимал, что нельзя злоупотреблять их терпением. Делая закупки в Порт-Купере, они выяснили, что станция Фенрой задолжала торговцам кормом и скобяными изделиями немалые суммы, результатом чего стала бурная ссора. Крис Фенрой не стал ходить вокруг да около и пригрозил, что лишит Оттфрида доли в деле. Конечно же, ради Иды и Карла он никогда бы так не поступил, но Оттфрид не мог этого знать, и ему не хотелось оказаться на улице посреди зимы с семьей и стадом, в котором было уже до сотни овец. Ведь Брандманны все еще жили в старом доме, и, хотя Оттфрид хвастался, что построит новый дом на своей земле, дальше планов дело не пошло.
Однако, несмотря на то что муж Иды перестал мучить ее ночи напролет, через некоторое время после истории в Порт-Купере он вернулся в ее постель. Обычно он брал ее быстро, угрюмо и неосторожно, обращаясь с ней, как невоспитанный ребенок с игрушкой. Ида снова чувствовала себя запачканной и приходила к Карлу в смущении и страхе. Однажды, когда она легла на ложе из соломы, устроенное в хлеву, Карл обнаружил, что она вся изранена. Он не хотел с ней спать, чтобы не сделать еще больнее, а Ида просила его:
– Возьми меня ненадолго в Байю, Карл. Иначе я сойду с ума под этими холодными дождями.
Карл постоянно ломал голову над тем, как помочь Иде избавиться от ненавистного брака, но, кроме бегства и жизни под вымышленными именами, ничего придумать не мог. Он рискнул бы, но Ида была к этому еще не готова, – а весной оказалось, что она снова беременна.
– Нам нужно уходить, как раз теперь! – умолял ее Карл. – Это ведь мой ребенок, Ида! Это должен быть мой ребенок!
Ида с грустью поглядела на него.
– Это известно только Господу, – ответила она. – Он с тем же успехом может быть и ребенком Оттфрида. И я боюсь, Карл! Я не хочу рожать его в дороге. Мы же не знаем, куда нас занесет. А роды… мне нужна Кэт!
Карл обнял ее.
– Тебе нечего бояться, если я рядом с тобой. А повитухи есть повсюду, – утешил он любимую.
Однако Ида решительно покачала головой.
– Я не хочу какую-то повитуху, – упрямилась она. – Я хочу Кэт!
– Ты просто не хочешь уходить, – произнес Карл.
Он не упрекал ее, прекрасно понимая Иду. Он тоже не хотел уходить. Карлу было хорошо на станции Фенрой, он с нетерпением ждал первой стрижки и наслаждался возней с овцами и ягнятами. Его овцы и овцы маори должны были провести лето на высокогорных пастбищах. Он собирался поехать туда с Крисом и перегнать отару в горы – затея обещала быть интересной и увлекательной. Он мечтал о том, чтобы взять Иду с собой, лежать с ней в палатке и слушать крики птиц или заниматься с ней любовью под открытым небом, под светом мириад звезд. Она все еще слишком часто вспоминала Байю и недостаточно хорошо знала Новую Зеландию, чтобы полюбить эту страну. Карл понимал это. Аотеароа, как называла ее Кэт, прежде была не слишком благосклонна к Иде, но все могло измениться. Карл считал, что эта новая Ида, решительная и любопытная, прекрасно приспособлена к жизни в этой части света. Он сомневался в том, что Байя смогла бы дать ей и детям столько возможностей, – не говоря уже о перспективах для него самого. Карлу нравилось работать землемером, но он предпочитал заниматься фермерской деятельностью. А снова подряжаться поденщиком за пару пенсов в час он совсем не хотел.
268 
